Капитализм: котлеты и мухи

Статья Арзамова «Кризис мечты», в которой он утверждает, что левое движение не имеет в современном мире притягательной силы, что угнетенные массы готовы бороться за что угодно, но только не за социализм, не может остаться без ответа. По той причине, что, сказав А, товарищ Арзамов не сказал Б. Он не ответил на вопрос – а почему левые идеи перестали интересовать даже бедствующие слои населения, почему протестующие готовы сражаться за несущественные различия в исламе, но не хотят бороться за социализм? Ведь не ответив на этот вопрос, левые смело могут навсегда уходить с арены борьбы за социальный прогресс.

А ответ на этот вопрос предельно прост. Левую идею и движение левых скомпрометировал провал строительства социализма в СССР. И пока сторонники социализма не найдут причину провала, говорить о социализме - это толочь воду в ступе. Я убежден в том, что строительство социализма не удалось по одной причине – не был использован опыт современного капитализма.

Социализм вырастает из капитализма – больше ему не из чего расти. И чтобы строить социализм на этом фундаменте, он должен быть досконально изучен и использован до предела.

Маркс с величайшей тщательностью изучал капитализм своего времени и признан всеми великим ученым именно в области капиталистического производства. Портрет Маркса рядом с портретом Адама Смита на стенах школ на родине Маркса в Германии. Но того капитализма больше нет. Назовите мне «строителя социализма» (ученого-экономиста в СССР), который с такой же тщательностью изучал бы современный капитализм и учился бы у него? Такого ученого не было. Такого ученого нет и среди марксистов нового поколения. А там есть что изучать и есть там чему учиться.

Я инженер, а поэтому восхищаюсь научными, техническими и особенно производственными достижениями западного капитализма. За что и обвинен комментаторами в низкопоклонстве перед западом. Более того, комментатор-патриот, рожденный во времена «Очакова и покоренья Крыма», утверждает, что Америка скупила наших производственников еще в шестидесятых годах прошлого века, когда низкопоклонство перед Америкой было в моде. Я тоже из тех очаковских времен, но не получил от Америки ни цента. Уверен, что и мои производственные коллеги не разбогатели, принимая подарки с запада.
Технические достижения – творчество всего человечества и служат всему человечеству. И въехать в социализм и коммунизм человечество сможет только на технике, изготовленной капитализмом. Никакого другого транспорта история человечеству не предоставила.

Россия начала двадцатого века была отсталой полуфеодальной страной и догонять промышленно развитые страны она могла, только копируя технику и технологию этих стран. Что и делали российские капиталисты вполне успешно, что и делали советские большевики еще успешней. Все автомобили и трактора первых пятилеток были копиями заграничных аналогов, тем же самым было множество машин, приборов и механизмов. За образец были взяты американские тресты и прочие производственные организации. То есть, все лучшее, что было на западе, становилось достоянием российского социализма. И именно эта практика принесла победу в тяжелейшей войне. А копирование атомной бомбы и реактивной техники позволило не только наладить свое оригинальное производство, но и обеспечило безопасность страны.

И эту практику следовало продолжать, используя все научно-технические достижения капитализма, однако на вершине политической пирамиды в СССР оказались недальновидные функционеры. ( Откуда было взять других?) А на вершине пирамиды научной оказались научные бюрократы, поставившие свои «научные» интересы выше государственных интересов. Совместное творчество этой кампании и привело к тому, что передовой опыт капитализма перестал быть примером. Экономическая «наука» стала изобретать собственные, никуда не годные велосипеды, а политики стали на них со скрипом кататься, не замечая, что получили от «науки» металлолом.

И если многие технические достижения запада еще удавалось повторить без копирования (оборонная техника), то радикальные достижения запада в управлении производством ушли в отрыв на многие годы. На западе родились многоотраслевые концерны принципиально ничем, кроме величины, не отличающиеся от нашего многоотраслевого общественного производства. Но планирование и оперативное управление в этих концернах как небо от земли отличалось от наших планирования и управления. Не в нашу, конечно, пользу. И никто в СССР пальцем не пошевелил перенять этот опыт.

Как нашим производственникам было не восхищаться снабжением западного производства «с колес», когда наше отечественное производство простаивало и буксовало из-за отсутствия необходимых сырья и материалов. Которые было в избытке, но только не там, где они в данный момент были нужны. Взаимодействие (кооперация) промышленных предприятий шло через пень – колоду, поскольку не было информационных технологий, способных обеспечить порядок в снабжении производства. Копировать же эти совершенно необходимые технологии мешала экономическая «наука». Читай «Как наша наука вырастила нищету».

Еще хуже обстояли дела в сельском хозяйстве. При отсутствии свободного рынка нельзя было оценить трудовые усилия сельских тружеников, поэтому царили обезличка и уравниловка. При богатейшем потенциале, сельхозпроизводство не обеспечивало потребности населения и очереди за колбасой стали визитной карточкой неполноценного социализма.

В то же время западный капитализм на наших глазах отказался от рыночного регулирования сельхозпроизводства и не только обеспечил надежное снабжение населения, но и (главное) покончил с кризисами перепроизводства в сельском хозяйстве.

Никто не мешал политикам и ученым использовать этот опыт, но время было упущено и говорить о нем стали только тогда, когда государство уже шло ко дну. История посмеялась над незадачливыми революционерами, строившими социализм с длиннющими очередями.
В начале прошлого века марксист Плеханов спорил с марксистом Лениным, утверждая, что Россия не готова к строительству социализма.

«Мельница истории еще не смолола муки, из которой будет испечен пшеничный пирог социализма. Должно пройти время, прежде чем страна будет готова к буржуазно-демократичекой революции, а после того как капитализм в России завершит свою цивилизаторскую работу, - и к социалистической.» И он был прав. Не знал только марксист Плеханов, что большевики способны сами завершить эту цивилизаторскую работу капитализма. И она была почти что завершена: проведены были индустриализация и раскрестьянивание – обязательные условия развитого капиталистического производства.

Но к середине двадцатого века выяснилось, что для успешного строительства социализма одной индустриализации недостаточно. Для этого требуется еще информатизация, активно осваиваемая капитализмом. Эту научную аксиому «социалистическая экономическая наука принять не смогла». Она успела уже превратиться в бюрократическое «научное» ведомство со своими догмами и интересами. И достижения капитализма в этой сфере не только не стали копироваться, но и были объявлены бесполезным и вредным занятием, отвлекающим науку и власть от успешного строительства социализма. В результате «строители» ухитрились отстать навсегда.

У СССР и союзников были все шансы полностью завершить капитализм, его цивилизаторскую работу и приступить к строительству полноценного социализма. Для этого нужно было копировать достижения капитализма в информатизации и развивать собственную информационную инфраструктуру. Шансы эти были позорно упущены.

Сообщая миру, что мельница истории еще не смолола муки для социализма в России, марксист Плеханов, видимо, полагал, что такая мука для западных стран уже смолота и что они могут начинать печь социалистические пироги. И тут Плеханов совершил типичную ошибку всех футурологов, которые о будущем судят на основании той информации, которая есть в наличии. Что могли знать Маркс, Энгельс, Плеханов и Ленин про информационные технологии? Разве Маркс и Энгельс могли знать о проблеме двадцатого века – повышении производительности умственного труда. Тот же Энгельс, управляя фабрикой, не мог и подумать, что для управления когда-то потребуются информационные технологии. Но ученые-экономисты в середине двадцатого века об этом все уже знали и понимали значение таких технологий. Во всем мире, но не в СССР.

С первых дней социалистической революции навязчивой идеей мира капитализма стало желание уничтожить первое социалистическое государство. Не пропало это желание и к середине двадцатого века. И навстречу такому желанию пошла советская социалистическая экономическая наука, ставшая пятой колонной и обеспечившая победу над социализмом.

Перед самой своей кончиной академик Глушков, предлагавший проект информатизации, надиктовал дочери воспоминания, напечатанные уже в наши дни . «Как погас ОГАС». Привожу отрывки.

«Начиная с 1964 года (времени появления моего проекта) против меня стали активно выступать ученые -экономисты Либерман, Белкин, Бирман и другие, многие из которых уехали потом в США и Израиль»

« И вся наша оппозиция, в частности экономическая, на меня ополчилась. В начале 1972 года в «Известиях» была опубликована статья «Уроки электронного бума», написанная Мильнером, заместителем Г.А. Арбатова – директора Института Соединенных Штатов Америки. В ней он пытался доказать, что в США спрос на вычислительные машины упал. В ряде докладных записок в ЦК КПСС от экономистов, побывавших в командировках в США, использование вычислительной техники для управления экономикой приравнивалось к моде на абстрактную живопись. Мол, капиталисты покупают машины только потому, что это модно, дабы не показаться несовременным. Это все дезориентировало руководство».

Из википедии. Бенцион Захарович Мильнер (10 ноября 1929, Черкассы — 22 июля 2013) — советский и российский экономист, доктор экономических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии наук, действительный член РАЕН; крупнейший российский специалист в области теории организации и управления, заслуженный деятель науки и техники РСФСР, член ряда зарубежных академий и ассоциаций.
Добавлю: сынок Бенциона Мильнера сегодня долларовый миллиардер, заработавший свои миллиарды на информатике, которую так успешно угробил его папаша в СССР.

Короче, проект информатизации, являющейся необходимым и достаточным условием успешного социализма, усилиями «ученых» в СССР был успешно угроблен, что и означало поражение проекта социализм. Случилось это еще в 1964 году.
Недоумение вызывает тот факт, что левые до сих пор сотрудничают с господами, оказавшими социализму медвежью услугу. Это означает только одно – ни левые, ни «ученые» не знают, что же такое социализм.

История непредсказуема. Когда человечество откажется от обанкротившегося капитализма, неизвестно. Но того, что капитализм уже наработал, достаточно для перехода к социализму. Эти капиталистические наработки следует изучать, используя их в проекте СОЦИАЛИЗМ. Другого способа построить социализм нет.
Любая научная статья в области экономики в СССР должна была начинаться с восхваления социалистического способа производства. Иначе нельзя было стать "ученым". А хвалить и перенимать нужно было фактические достижения капитализма, поскольку были они очевидны. Но хвалить и использовать следовало только котлеты, избавляясь от мух.

Дмитрий Трофимов