Святые войны

Нил ДеГрасс Тайсон

Почти в каждой публичной лекции, которые я даю во Вселенной, я стараюсь оставить в конце лекции достаточное для вопросов слушателей время. Череда тем достаточна предсказуема. Сначала идут вопросы непосредственно связанные с лекцией. Затем они мигрируют в сексуальные для астрофизиков темы, такие как черные дыры, квазары, и Большой взрыв. Если у меня осталось время чтобы ответить на все вопросы, и если лекции проводятся в Америке, то в конечном итоге затрагивается тема Бога. Типичные вопросы таковы: Верят ли ученые в Бога? Веришь ли ты в Бога? Сделали ли Ваши исследования в области астрофизики Вас более или менее религиозным?

Приходят издатели, чтобы узнать принесет ли много денег тематика Бога, особенно если автор ученый, и когда название книги включает в себя прямое сопоставление научных и религиозных тем. Вот пример подобных коммерчески успешных книг: "Бог и астрономы" Роберта Джастроу, книга Леона М. Ледермана "Частица Бога", "Физика бессмертия: Современная космология, Бог и воскрешение из мертвых" Фрэнка Дж. Типлера, и две работы Пола Дэвиса "Бог и новая физика" и "Разум Бога". В то время как их книги не являются строго религиозным, каждый автор вышеуказанных книг, будь он либо опытный физик или астроном, поощряет читателя к обсуждению темы Бога в разговорах об астрофизике. Даже Стивен Джей Гулд, "питбуль Дарвина" и благочестивый агностик, присоединился в данному параду заголовков со своей недавней работой "Рок веков: Наука и религия в полноте жизни". Финансовый успех этих работ показывает, что вы получаете бонусные доллары от американской общественности, если вы ученый, который открыто говорит о Боге. После публикации книги "Физика Бессмертия", в которой сделано предположение, что законы физики могут позволить Вам и Вашей душе существовать и после того как Вы ушли из этого мира, книга-тур Типлера сразу же была включена во многие хорошо оплачиваемые лекции протестантских религиозных групп. Это прибыльная суб-индустрия дополнительно расцвела в последние годы в связи с усилиями богатого основателя инвестиционного фонда Templeton, сэра Джона Темплтона преследующего цель поиска гармонии и примирения между наукой и религией. Кроме спонсирования авторов семинаров и конференций на эту тему, Темплтон постоянно ищет широко публикуемых, дружественных религии ученых, чтобы вручить им ежегодную премию, чья денежная сумма превышает сумму Нобелевской премии.

Пусть у вас не будет сомнений, что они и в настоящее время это практикуют, но общих точек соприкосновения между наукой и религией здесь нет. Как тщательно задокументировано в томе девятнадцатого века «История боевых действий между наукой и теологией Христианства», историком, и президентом Корнеллского университета Эндрю Д. Уайтом, в реальности были долгие и воинственные отношения между религией и наукой, в зависимости от того, кто был под контролем общества в то время. Заявления науки опираются на экспериментальную проверку, в то время как притязания религии опираются на веру. Эти непримиримые подходы к познанию, обеспечивают постоянную дискуссию, в ходе которой эти два лагеря непременно встречаются. Так же как и переговоры об освобождении заложников, это вероятно, лучшее решение, чтобы держать обе стороны в контакте друг с другом. Но данный раскол произошёл не из-за недостатка предыдущих попыток примирения двух противоборствующих сторон. Великие ученые умы, от Клавдия Птолемея второго века до Исаака Ньютона семнадцатого, использовали свой грозный интеллект в попытках вывести природу Вселенной из философии, строящейся на содержащихся в религиозных писаниях заявлениях. Действительно, к моменту своей смерти, Ньютон написал больше слов о Боге и религии, чем о законах физики, и все в тщетной попытке использовать библейскую хронологию, чтобы понять и предсказать события происходящие в мире природы. Если бы любое из этих усилий удалось, наука и религия сегодня во многом были бы неразличимы.

Аргумент прост. Я еще не видел успешного предсказания о физическом мире, которое было бы выведено или экстраполировано из содержания какого-либо религиозного текста. На самом деле, я могу сделать еще более сильное утверждение. Всякий раз, когда люди использовали религиозные тексты, чтобы сделать точные прогнозы о физическом мире они всегда были абсолютно неправы. Под предсказанием, я имею в виду точное заявление о непроверенном ранее поведении объектов или явлений в мире природы, которые были получены и записаны прежде чем событие имело место быть. Когда ваша модель предсказывает что-то только после того как это происходит, то вы вместо предсказания сделали «постсказание». Постсказания являются основой большинства мифов о сотворении мира и, конечно же, как и сказки Редьярда Киплинга, все объяснения обыденных явлений в них сводятся к тому, что уже известно. В научном деле, однако, сотни постсказаний едва ли стоят одного успешного предсказания.

Возглавляют список предсказаний многолетние заявления о том, когда именно наступит конец света, и ни одно из них еще ни разу не подтвердились. Но другие заявления и предсказания фактически застопоряли и обращали вспять весь прогресс науки. Мы находим подобный пример в суде над Галилеем (который получает мой голос как суд тысячелетия), где он показал, что Вселенная в корне отличается от бытующих представлений Католической церкви о ней. Со всей объективностью по отношению к инквизиции, однако, модель геоцентрической Вселенной разработана во многом экспериментально. С полным комплектом эпициклов для объяснения своеобразных движений планет на фоне звезд, проверенных временем, геоцентрическая модель не противоречила каким-либо известным на то время наблюдениям. Это оставалось верно и задолго после того как Коперник представил свою модель гелиоцентрической Вселенной веком ранее. Геоцентрическая модель также соответствует учению Католической церкви и господствующих толкований Библии, где Земля однозначно создана до Солнца и Луны, как описано в первых стихах нескольких версий Книги Бытия. Если вы были созданы первым, затем вы должны быть в центре всех движений системы. Где еще вы могли бы быть? Кроме того, Солнце и Луна сами также предположены как гладкие шары. Зачем идеальному, всеведущему божеству создавать что-либо иное?

Конечно все это изменилось с изобретением телескопа и наблюдением Галилеем небес. Новый оптический прибор показал новые аспекты космоса, сильно противоречащие с представлениями людей о мире с Землей-центром, непорочной, божественной вселенной: поверхность Луны была ухабистая и скалистая; Солнце было в пятнах, которые перемещались по его поверхности; Юпитер имел собственные луны, которые облетали Юпитер, а не Землю; и Венера проходила через фазы, как и Луна. Из-за своих радикальных открытий, которые потрясли христианский мир, Галилей был предан суду, признан виновным в ереси и приговорен к домашнему аресту. Это было мягкое наказание, если Вы помните, что произошло с монахом Джордано Бруно. Несколькими десятилетиями ранее Бруно был признан виновным в ереси, а затем его сожгли на костре, он предполагал, что Земля не может быть единственным местом во Вселенной, которое таит в себе жизнь.

Я не имею в виду, что компетентные ученые, строго следующие научному методу, так же не ошибались. Они ошибались. Большинство научных заявлений, сделанных на границе познания, в конечном счете были опровергнуты, в первую очередь из-за плохих или неполных данных. Но этот же научный метод, который позволяет разрешать интеллектуальные тупики, также способствует и появлению новых идей, моделей и прогнозирующих теорий, которые могут быть потрясающе точны. Ни одно другое предприятие в истории человеческой мысли не было столь же успешным, при декодировании путей и свойств Вселенной.

Науку иногда обвиняют в закрытости от новых идей или в упрямстве. Часто люди делают подобные обвинения, когда они видят как ученые быстро сбрасывают со счетов астрологию, паранормальные явления, Снежного человека, и другие области человеческого интереса, которые регулярно проваливают двойные слепые тесты, либо часто обладают недостатком надежных доказательств. Но этот же уровень скептицизма ученые также применяют и при рассмотрении обычных научных заявлений в профессиональных научных журналах. Стандарты одинаковы. Посмотрите, что произошло, когда химики из Юты Б. Стэнли Понс и Мартин Флейшман утверждали на пресс-конференции, что они создали установку для холодного ядерного синтеза на своём лабораторном столе. Ученые действовали быстро и скептически. В течение нескольких дней после их заявления стало ясно, что никто не может повторить эксперимент по холодному ядерному слиянию, и получить те же данные которые якобы получили Понс и Флейшман в аналогичном эксперименте. Их работа была полностью отвергнута. Похожие сюжетные линии разворачиваются почти ежедневно (за вычетом пресс-конференций) для почти каждого нового научного заявления. Но вы, как правило, слышите только лишь о тех, которые как-либо могли бы повлиять на экономику.

На научных выставках достаточно сильный уровень скептицизма, некоторые люди могут быть удивлены, узнав, что ученые получают свои награды и похвалу обнаруживая недостатки в господствующих парадигмах. Такие же награды также идут и тем, кто создает новые способы, для понимания Вселенной. Почти все известные ученые, даже твой самый любимый, были так же высоко оценены при своей жизни. Данный путь к успеху в своей профессиональной карьере противоречит установкам почти каждого второго человека, а особенно — религии.

Но из этого не следует, что в мире не существует религиозных ученых. В недавнем обзоре религиозных верований среди математиков и ученых занимающихся естественными науками, 65 процентов математиков (самый высокий показатель) объявили себя религиозными, так же как и 22 процентов физиков и астрономов (самый низкий показатель). В среднем по США среди всех ученых, религиозных около 40 процентов, этот показатель в основном оставался неизменным на протяжении века. Для справки, 90 процентов американцев остается религиозным (один из самых высоких в западном обществе), так что, либо не религиозные люди тянутся к науке, либо изучение науки делает вас менее религиозным.

Но что на счет тех ученых которые религиозны? Успешные исследователи не получают научные данные на основе своих религиозных убеждений. С другой стороны методы науки не вносят значимый вклад в этику, вдохновение, в нравственность, красоту, любовь, ненависть или эстетику. Это важные элементы цивилизованной жизни, и они занимают своё место среди круга забот почти каждой религии. Всё это означает то, что для множества ученых нет никакого конфликта интересов.

Когда ученые говорят о Боге, они, как правило оказываются на границе своего познания, там, где мы должны быть наиболее скромными в своих заявлениях, и где наше ощущение чуда достигает наивысшей точки. Примеров этого предостаточно. Во времена когда движение планет находилось на границе познания натурфилософии, Птолемей не мог не ощущать чувства религиозного величия, когда он писал эти слова: «Когда я в своё удовольствие, следую по тропинкам небесных тел, я больше не касаюсь земли своими ногами. Я стою в присутствии самого Зевса и досыта вкушаю амброзии». Обратите внимание, что Птолемей не пасовал перед фактами того, что ртуть является жидкостью при комнатной температуре или что камни падают прямо на землю. В то время он не мог полностью понять данные явления, в то время они ещё не были как следует изучены, чтобы оказаться на передовых рубежах науки.

В тринадцатом веке, король Испании Альфонсо Мудрый (Альфонсо X), который также был компетентным академиком, расстроился из-за сложности эпициклов Птолемея. Будучи менее скромным, чем Птолемей, Альфонсо однажды поразмыслил: «Если бы я пролетел вокруг Творения, я бы дал несколько полезных советов для лучшего упорядочивания Вселенной».

В 1686 году Исаак Ньютон сокрушался в «Математических началах натуральной философии», его новые уравнения гравитации, которые описывают силу притяжения между парами объектов, не могут поддерживать стабильную систему орбит из нескольких планет. Из-за этой неустойчивости, планеты будут либо падать на Солнце, либо получат импульс и вылетят из солнечной системы все вместе. Обеспокоенный долгосрочной судьбой Земли и других планет, Ньютон призвал руку Бога в качестве возможной силы восстанавливающей баланс и поддерживающей долгоживущую солнечную систему. Более века спустя, французский математик Пьер Симон де Лаплас изобрел математический подход к гравитации, опубликованный в четырех томах, его трактат «Небесной механики» расширил применимость уравнений Ньютона для сложных планетных систем, таких как наша. Лаплас показал, что наша Солнечная система стабильна, и в конце концов не требует вмешательства руки Божьей. На вопрос Наполеона Бонапарта, об отсутствии какой-либо ссылки на автора Вселенной в своей книге, Лаплас ответил: «У меня нет необходимости в данной гипотезе».

В полном соответствии с разочарованием короля Альфонсо во Вселенной, Альберт Эйнштейн отметил в письме к коллеге: «Если бы Бог создал мир, то его основная забота была, конечно же, как не сделать его понимание легким для нас». Когда Эйнштейн не мог понять, как и почему детерминированная Вселенная может потребовать вероятностные формализмы квантовой механики для своего описания, он размышлял: «Трудно украдкой взглянуть на карты Божьи. На данный момент я не могу поверить в то, что он захочет играть в кости с миром». Когда экспериментальный результат был показан Эйнштейну, если он верен, опровергнет ли он его новую теорию гравитации, Эйнштейн прокомментировал: «Господь является весьма искусным, но вредоносным он не является». Датский физик Нильс Бор, современник Эйнштейна, слышал, как Эйнштейн слишком часто упоминает Бога в своих комментариях, и заявил, что Эйнштейн должен прекратить рассказывать Богу что ему делать!

Сегодня вы можете время от времени слышать, как астрофизик (может быть, один из ста) ссылается на Бога, когда его спрашивают, Кто сделал все наши законы физики? или, Что было до Большого взрыва? Как мы видим, эти вопросы включают в себя современный рубеж космических открытий, и они превосходят наши возможности ответить на них используя доступные на данный момент данные, и теории которые к ним можно было бы применить. Некоторые перспективных идеи, такие, как инфляционной космология и теории струн, уже существуют. Они в конечном счете смогут дать ответы на эти вопросы, тем самым отодвинув границу нашего трепета.

Мои личные взгляды полностью прагматичны, и частично перекликаются с взглядами Галилея, которому, в ходе судебного разбирательства, приписывают слова: «Библия говорит вам, как попасть на небеса, но не говорит о том, как эти небеса устроены». Далее, в 1615 году в письме к великой княгине Тоскане, Галилей отметил: «На мой взгляд Бог написал две книги. Первая книга Библия, где люди могут найти ответы на свои вопросы о ценностях и морали. Вторая книга Бога, книга природы, которая позволяет людям использовать наблюдения и эксперименты, чтобы ответить на наши собственные вопросы о Вселенной».

Я просто иду в ногу с тем, что работает. И то, что работает это здоровый скептицизм воплощенный в научном методе. Поверьте мне, Библия никогда не была богатым источником научных ответов и познания, мы добываем его ежедневно в процессе изучения космоса. Тем не менее, мой словарный запас научного вдохновения сильно перекликается с религиозными энтузиастами. Я, как и Птолемей, испытываю смирение присутствуя в нашей заводной вселенной. Когда я нахожусь у космических границ, и касаюсь законов физики своим пером, или когда я смотрю на бесконечное небо из обсерватории на вершине горы, я восхищаюсь её великолепием. Но если я предлагаю Бога за горизонтом моего познания, это только украшает долину нашего коллективного невежества, наступит день, когда наша сфера знаний вырастет настолько большой, что и у нас не будет никакой необходимости в этой гипотезе.

Нил деГрасс Тайсон, астрофизик, является директором Планетария Хейдена в Нью-Йорке и приглашенным научным сотрудником в Принстонском университете.

(Оригинальная публикация)