Доказательная медицина

Доказательная медицина – медицинский атеизм. Современный врач обязан придерживаться лучших научных данных, в противном случае он шарлатан. Синоним: научно-обоснованная медицина; «evidence-based medicine» (дословно: медицина, основанная на доказательствах), «EBM», «science-based medicine». 

 

 

«Дети часто спрашивают меня, что самое интересное в жизни. Одним я говорю, что семья, учеба и карьера, другим – что секс, наркотики и рок-н-ролл, а третьим вообще ничего не говорю. Потому что самое интересное в жизни – это грамотно организованный эксперимент с двумя подопытными и одной контрольной группой». 

 

Доказательный подход к медицинской практике подразумевает использование лечебных, профилактических и диагностических действий с доказанной эффективностью, что предполагает поиск информации, сравнение, проведение исследований и мета-анализов. Эффективность доказывается не собственным опытом или личным мнением. В узком понимании подразумевается такой способ медицинской практики отдельного врача, когда он использует в своей работе только то, что имеет качественную доказательную базу эффективности (к этому не относится собственный опыт и личное мнение, они ставятся на последнее место – когда все доказанное кончилось или случай неординарный, тогда и личный опыт подойдет). Ясно, что объективность сама по себе субъективна, особенно в медицине, но личный опыт субъективнее всего остального, поэтому к нему так и относятся. 

 

Подход к лечению только на основе опыта и впечатлений называется «импрессионистская медицина». 

 

В основе ДМ лежит клиническая эпидемиология, которая изучает распространение заболеваний и разрабатывает методологию клинических испытаний таким образом, чтобы они приводили к научно обоснованным выводам, минимизируя случайные и систематические ошибки, а также заинтересованность участников. Главным гаечным ключом в руках клинэпидемиологов является продажная дрянь статистика, которая позволяет систематически наблюдать за явлениями в массе людей, описывать все это в циферках и делить на ноль на сто процентов, используя методики клинических испытаний (дизайны), которые позволяют избегать систематических ошибок. 

 

В целом это такой свод принципов для опровержения или подтверждения научных данных. Все нужно оценивать критически. Да, не все решения приходится принимать, руководствуясь исключительно принципами ДМ, однако именно она позволила исключить из практики множество ненужных и опасных мероприятий. Кроме того, ДМ позволяет объективизировать медицину и перевести ее в разряд более точных дисциплин, что, безусловно, огромный шаг вперед, но у врачей все равно никто не забирает поле для применения логики, опыта, интуиции. 

 

Более того, EBM есмь аккумулированный и проверенный множественный опыт, следование рекомендациям которого защищает пациентов от врачебного произвола и неопытности: позволяя врачу-неофиту учиться на кошках на своих ошибках, на карту ставится человеческая жизнь. 

 

 

«Чем эпидемиолог отличается от клинициста? Когда клинициста спрашивают, как здоровье его жены, то он ответит хорошее/удовлетворительное/плохое. Когда эпидемиологу задают тот же вопрос, то он отвечает «А по сравнению с кем?». 

 

Противники доказательной медицины (шарлатаны) любят разглагольствовать в стиле, мол, если не доказано действие, еще не значит, что его нет. Такой подход отсылает нас к области веры, а не науки: именно в религии не нужно ничего доказывать. Так что не стоит обращать внимания на такие логические ошибки, это просто аргумент адептов астрала. 

 

Однако, даже самый доказательный доктор принимает решения на основе своей интуиции, потому что все многообразие случаев описать все равно никогда не удастся: во всех руководствах ясно написано: поступай, дорогой доктор, с данным пациентом именно так, как ты считаешь нужным. Проблема только в том, что у одного врача интуиция будет сначала опираться на данные EBM, дополняя их опытом, а у другого – на драгоценные личные наблюдения, слухи и устаревшие учебники, потому что свежая информация из клинических исследований – это «ненужное теоретизирование». Хотя как раз-таки evidence-based медицина учит именно не теоретизировать, а полагаться на evidence, никаких «теоретических доказательств» она не предполагает, только опыт: по канонам ДМ нельзя назначать лечение только потому, что оно «патогенетически обосновано» (т. е. теоретическими доказательствами). Потому эффективность – это не только воздействие лечения на патогенез, но и итоговый результат, который нередко оказывается неэффективным и даже вредным, оставаясь вполне себе патогенетически обоснованным. 

 

 

Для каждого исследования чего угодно необходимо задавать точку отсчета, чтобы результаты было с чем сравнивать: если что-либо на 30 % лучше, то нам необходим 0 %, чтобы понять лучше чего. Устаревшие протоколы за ноль принимали простую контрольную группу, которая просто не принимала препарат/не подвергалась клиническим пыткам; теперь это отвергнуто: откуда мы знаем, что исследуемая группа именно испытала эффект от препарата, а не надумала его самовнушением? 

 

Чтобы исключить эффект самовнушения, контрольные группы начали кормить бесполезными лекарствами. Теперь и исследуемая группа, и контрольная жрут одинаковые по весу, форме, цвету, вкусу таблетки, но у каких-то внутри есть действующее вещество, а у каких-то нет. У каких никто не знает, это называется ослепление: не знают подопытные (одинарное), не знают врачи (двойное слепое), не знают даже медсестры не знает комиссия, обрабатывающая результаты (тройное). 

 

Плацебо никак не действует на организм, это может быть не только таблетка, но и безобидные магниты с холодильника, мигающие лампочки или фейковая акупунктура, в зависимости от того, что исследуют. 

 

Последнее время контроль нередко проводится не с плацебо, а с конвенциональным лечением (уже утвержденным и многократно проверенным), в тех случаях, когда нельзя пациентов оставить совсем без лечения. Тогда одной группе дают стандартную терапию, а другой стандартную + исследуемую и сравнивают различия. 

 

 

«Иные врачи двадцать лет кряду делают одни и те же ошибки и называют это клиническим опытом». – Н. Фэбрикант 

 

Каждое исследование должно иметь подтверждения своих выводов в массе подобных, иначе практические выводы сделать нельзя; для анализа и оценки статей есть толпы экспертов типа ВОЗ, которые в итоге выдают простым смертным врачам клинические рекомендации (гайдлайны, гайды, «guidelines») на основе лучших доказательств. При изучении работ надо строго разделять показатели процесса (любые изменения параметров) и показатели собственно результата (именно они имеют клиническую значимость), к которым приводят те изменения. Во время чтения публикаций или спора со сторонником какого-либо метода нужно придерживаться этого разделения, поскольку не составляет труда показать действие возможного фактора на процесс, а вот выяснение достоверного результата и его положительной связи с тем фактором требует серьезной работы. 

 

Исследовательские работы можно отнести к тому или иному виду по весу доказательности, что зависит от его структуры (по уменьшению крутизны): 

 

1. Систематический обзор посредством мета-анализа: доказательный потолок на данный момент, круче еще не придумали (разве что мета-анализ метаанализов): берется пачка схожих клинических испытаний одного метода, высчитываются их общие и различные параметры, анализируется совпадение/несовпадение результатов. Благодатность метода в том, что обеспечивается более высокая статистическая чувствительность (мощность), чем в отдельных испытаниях, особенно когда они противоречат друг другу. Одна из существенных ценностей меты в том, что вроде бы схожие исследования имеют разных авторов, время и место проведения, а также различные выборки, что почти исключает возможность баеса (см. дальше). 

 

2. РКИ (рандомизированное клиническое исследование, «randomized clinical trial», «RCT»): столп доказательности, придуманный именно чтобы различить, что же явилось следствием воздействия, а что – случайностью. Заключается в динамическом наблюдении профилактического/диагностического/лечебного вмешательства, которые применяются к случайно сформированным (рандомизированным) группам из конкретной выборки пациентов. Все возможные факторы одинаково действуют на группы подопытных, только в одной это будет полностью плацебо-эффект, а во второй – непосредственно эффект медицинского вмешательства, из которого можно вычесть первый и получить кристаллизованную достоверность в виде подтверждения/опровержения изначальной гипотезы. 

 

3. Популяционное (проспективное, когортное, продольное) исследование: выделяются два отряда населения (когорты), например, которые подвергались фактору риска и не подверженные ему, затем за ними длительно наблюдают, обследуют и сравнивают данные. Используется для определения прогноза и причин заболеваний, их факторов риска и уровня заболеваемости, что весьма трудоемко из-за необходимости больших выборок (новые случаи заболеваний могут оказаться слишком редкими) и длительности наблюдения этих больших групп. 

 

4. Аналитическое одномоментное исследование (поперечное): используется для оценки эффективности диагностики, распространенности исходов и течения заболеваний практически в реальном времени – по сути это срез базы данных по каким-либо критериям. 

 

5. Исследование случай – контроль (ретроспективное): берется архив историй болезни и прогоняется через статистику, что позволяет получить относительно точные данные (без внешнего влияния – ведь все наблюдения произошли уже до анализа), на основе которых вполне можно выдвинуть какую-либо гипотезу. Просто, быстро и дешево, но грешит нередкими систематическими ошибками из-за неточных выборок или плохого качества самих описаний случаев. 

 

6. Описание серии случаев: широко используется, но по сути это тот самый «личный многолетний опыт», доказательной ценности имеющий совсем чуть-чуть, поскольку если человек хочет что-то видеть, то он увидит это и на первый, и на десятый, и на тысячный раз. Реально пригодно для описательной статистики, на практике же подло эксплуатируется зарабатывателями денег на БАДах и прочими оппонентами EBM. 

 

7. Описание отдельных случаев – кто-то что-то заметил и написал статью. Полезно для казуистики, но не имеет смысла в описании глобальных проблем и выведения серьезных заключений, т. к. любой отдельный случай сам в себе достоверности не несет. Конечно, описание редких случаев крайне важно для расширения нозологических границ, но строить по ним гипотезы ошибочно. 

 

 

«В соседних деревнях Вилларибо и Виллабаджо изучали половые органы, и оказалось, что средний размер члена в Вилларибо – 14 см, а в Виллабаджо – 25 см. Откуда же такая разница? Все просто: в Вилларибо меряли линейкой, а в Виллабаджо проводили опрос». 

 

Рейтинг, чтобы показать какое вещество по-настоящему упарывает, какие манипуляции реально приводят к значимому эффекту, а какие – говно и рефлексотерапия. 

 

Обозначаются буквами (уровень результата клинического испытания): 

1. A – крутые двойные слепые РКИ на больших выборках и метаанализы. 

2. B – мелкие РКИ, особенно с противоречивыми результатами. 

3. C – нерандомизированные исследования, основа для фуфломицинов. 

4. D – мнение эксперта/группы экспертов. 

 

И цифрами (класс доказательности принятых рекомендаций): 

• Класс I. Доказательства и/или общее согласие, что данные методы диагностики/лечения – благоприятные, полезные и эффективные. 

• Класс II. Доказательства противоречивы и/или противоположные мнения относительно полезности/эффективности лечения. 

• Класс II-а. Большинство доказательств/мнений в пользу полезности/эффективности. 

• Класс II-б. Полезность/эффективность не имеют достаточных доказательств/определенного мнения. 

• Класс III. Доказательства и/или общее согласие свидетельствует о том, что лечение не является полезным/эффективным и, в некоторых случаях, может быть вредным. 

 

Обратите внимание: здесь не учитываются мнения пациентов на тему «А я принял и мне помогло!». 

 

 

«Bias» (баес), оно же смещение, или систематические ошибки – это собственно то, с чем должна бороться доказательная медицина благодаря РКИ и метаанализам. Исследование с хорошим дизайном, большой выборкой, внятно составленным протоколом, адекватно выбранными измеряемыми исходами и полностью публикуемыми результатами (включая сообщения о прошлой и нынешней заинтересованности участников) приближает долю таких ошибок к нулю. 

 

Все баесы не перечислить, их количество стремится к бесконечности: 

• Ошибки репрезентативности («selecting bias») – возникают из-за неправильных выборок и устраняются лишь грамотным подбором критериев включения и рандомизацией. 

• Пациентское смещение («reporting bias») – сообщаемое человеком улучшение, которого на самом деле нет, но очень хочется показать, ведь он же лечится и тратит деньги/время. Не обязательно умышленное, сам факт участия в эксперименте влияет на самочувствие испытуемого, это называется хоторнским эффектом. 

• Ошибки регистрации («bias of an estimator» или «positive bias») – исследователям тоже приятно, когда их лечение работает, и не важно, что больной мнется с ответом – интерпретируем как «помогло». 

• Заинтересованность («funding bias») – в объемах спонсорских денег или собственном тщеславии исследователя. 

 

Конечно, даже учитывая все это и получив высококачественный результат, приходится брать во внимание немодифицируемые, неспецифические и не зависящие от работы факторы: например, то, что заболевания имеют ограниченный период пиковой выраженности симптомов, которые и без лечения снизятся – многие болезни (например, БАР) цикличны или вообще саморазрешающиеся (что удобно для разработки «противопростудных» препаратов – за время наблюдения все пациенты гарантированно выздоровеют). При использовании второй группы контроля (которая даже плацебо не получает, а просто стоит в очереди на лечение) там тоже можно найти улучшение. 

 

 

«Врач, который видел один клинический случай, говорит: 

– Исходя из моего опыта… 

Врач, который видел два случая: 

– А вот в серии моих наблюдений… 

Врач, видевший три случая: 

– Ну, это же обычное дело!» 

 

Много ли реально действующих лекарств, производители которых просто не стали заморачиваться с тройным слепым, глухим и немым исследованием? Их нет, потому что это некорректно: без качественных исследований мы не можем оценить реальное действие. Нет, это не препятствие выходу новых препаратов – научный мир только рад будет насадить свежие разработки по всему миру, однако доказательность должна сначала превысить уровень «трем бомжам в мухосранской больнице помогло», ведь бремя доказательства лежит на заявляющем. Фармкомпания должна тратить деньги на исследования и обеспечивать доказательную базу. Если препарат относительно новый (выпущен не десятки лет назад), рекомендуется к применению, рекламируется везде, но нет ни одного РКИ, то он состоит из пустоты на 146 %. 

 

Поскольку нечистым на руку товарищам нужно чем-то прикрывать свою некомпетентность, они забираются в тыл врага и используют инструменты доказательной медицины не по назначению. Учитывая это, стоит с осторожностью подходить к любым научным работам вообще, особенно когда они заявляют о чем-либо принципиально новом, будь то лекарство или метод диагностики. Если не анализировать качество работ и не проверять повторяемость результатов, то можно легко подпасть под влияние следующих способов заработка денег и имени. 

 

• Фуфломицины: для их разработки лучше всего подходит описание серии случаев – вроде и научненько (народ поведется), да и перед законом чист. Так рождаются «доказательства эффективности» псевдопрепаратов-арбидолов: фармкомпания приглашает на свидание голодного российского профессора, они вместе придумывают плацебо с желаемыми свойствами, а затем начинают впихивать в каждого страждущего, благо у профессуры их завались. Конечно, если не у каждого первого, то у 95 % пациентов искомые положительные «эффекты» препарата обязательно проявятся, и вот, встречайте: «Опыт пятилетнего применения фуфломицина. Серия клинических случаев. Проф. Залупкин Х. Й.». Не придерешься, придется покупать. 

• Фуфлоученые: чтобы примазаться к научной тусовке, можно начать с описания отдельных случаев – именно из-за отсутствия достоверности и проверяемости этот самый последний пункт более остальных любим разного рода шарлатанами: достаточно накатать памфлет про одно-единственное наблюдение, и вот – ты уже учОный. Как ни печально, на этом держится 99,9 % диссертаций. 

«На фармацевтической фабрике придумали новые лекарства, для которых еще нет болезней. Теперь ищут врачей, которые их придумают». – И таки находят на просторах СНГ. 

 

Так все и работает, и поэтому в нашей стране можно встретить местные РКИ по своим, не международным, а местечковым стандартам, разработанным специально для продвижения нового барбидола, в которых допустимо набирать по парочке голодающих бездомных 8–15 человек (ср. с обычными для ДМ 1500+) и называть это репрезентативной выборкой без малейшей фальсификации, да-да. Даже если нет прямой и явной заинтересованности, никто не гарантирует, что голодному профессору и его начальнику не занесли конвертик с несколькими зарплатами. Конечно, такая проблема есть и на Западе, но там практика внедрена давно и кучи общественных организаций и государственных институтов уже научились раздувать из каждой взятки скандалы, вытекающие в миллионные штрафы. 

 

 

Перед поиском исследований стоит изучить описанные выше критерии работ, а также помнить, что сам факт наличия исследования чего угодно в приведенных ниже источниках не означает ничего, каждый текст надо изучать и проверять. 

 

Внимание: абстракт статьи нужен только, чтобы понять о чем она! Чтобы составить мнение о публикации, нужно открыть полный текст, скептически оценить дизайн и только после этого переходить к заключениям. 

 

 

Cochrane Collaboration – крупнейшая международная организация для предоставления пруфов или опровержения лекарств/методов с помощью метаанализов, объединяя многие разнородные данные в общие темы. Намного удобнее, но и индекс пока маловат в сравнении с Пабмедом. 

 

Выводы метаанализов Кокрейна намного более важны, чем чьи-либо личные сведения о многолетнем опыте применения какого-либо фуфломицина. 

Поиск по базе организации: http://onlinelibrary.wiley.com/cochranelibrary/search/ 

Что такое Кокрейновские доказательства, и как они могут вам помочь? http://www.cochrane.org/ru/what-is-cochrane-evidence 

 

 

U. S. Food and Drug Administration – американское управление едой и лекарствами, достаточно авторитетный источник инфы о подтверждениях/опровержениях эффективности и безопасности лекарств, неоднократно показавший себя стойким перед очередным бесполезным БАДом. По-сути, это такой государственный америкосовский Роспотребнадзор. 

 

Читатель, помни: каждый раз, когда возникает непреодолимый позыв покукарекать на тему «Эта бездуховные амириканцы, они только вредят нам ради денег, у нас и свое есть полудше!!!1», надо заходить на сайт самого популярного в России фармсправочника (http://rlsnet.ru), открывать любое попавшееся под руку вещество и видеть там завораживающую фразу: «Категория действия на плод по FDA». 

• Проверка международно одобренных и зарегистрированных лекарств на официальном сайте: http://www.accessdata.fda.gov/scripts/cder/drugsatfda/ 

 

The National Center for Biotechnology Information – Национальный (американский, естественно) центр биотехнологической информации. Нельзя утверждать, что там есть все, но базы данных крупнее, чем у них, попросту не существует. Поэтому приходится знать английский и переводить вражескую информацию. 

Прямо вот: http://www.ncbi.nlm.nih.gov/ 

 

 

Это такой гугл по медицинским исследованиям. Благодаря его неплохой избирательности откровенный шлак туда обычно не попадает. Однако разгребать кучи бесполезной инфы приходится по любому запросу. Считается наиболее авторитетным архивом всех серьезных исследований. 

 

Просто вбиваете нужное слово/фразу, ищете необходимую инфу и переводите денно и нощно. Поиск там – целое искусство, но оно необходимо современному врачу. 

• Здесь: http://ncbi.nlm.nih.gov/pubmed 

 

 

Справочник терминов, по сути – облако тэгов к статьям на Пабмеде. Оно нужно, когда сложно подобрать слова для поиска, очень удобно, когда не знаешь, что точно искать. 

• Тут: http://www.ncbi.nlm.nih.gov/mesh 

 

 

• Clinical Evidence http://www.clinicalevidence.com; 

• Clinical Trials http://www.Clinicaltrials.gov; 

• Clinical practice guidelines http://www.guidelines.gov; 

• eMedicine http://www.emedicine.com; 

• Medscape http://www.medscape.com/Home/Topics/homepages.html; 

• CDC–Center for Disease Control and Prevention (Америка) http://www.cdc.gov/; 

• CDC–Center for Disease Control and Prevention (Европа) http://ecdc.europa.eu/; 

• АСР Journal Club https://www.acponline.org/clinical_information/; 

• Access Medicine http://accessmedicine.mhmedical.com/; 

• Healio http://www.healio.com/; 

• Medical World Search http://www.mwsearch.com; 

• British Medical Journal http://www.bmj.com; 

• The New England Journal of Medicine http://www.nejm.org/; 

• Evidence-based Medicine Reviews (OVID) http://ovid.com/site/platforms/ovidmd.jsp; 

• UpToDate http://www.uptodate.com/home; 

• SUM Search2 http://sumsearch.org/; 

• The Lancet http://thelancet.com; 

• National Institute for Health and Clinical Excellence https://www.nice.org.uk/guidance; 

• Centre for Evidence based medicine http://cebm.net; 

• Annals of Internal Medicine http://annals.org/; 

• Систематические обзоры бесплатно https://www.tripdatabase.com/; 

• Еще один милый сайт по EBM http://www.ebm-first.com/; 

• Качественный поисковик по базе лекарств: http://rxlist.com; 

• Dietary Supplement Label Database – NIH’овская база данных БАДов: http://www.dsld.nlm.nih.gov; 

• Отличный способ поиска проверенных данных – английская википедия (https://en.wikipedia.org/), где статьи намного более проработанные и на каждое слово приводится пруф из исследований. 

• Российское Общество специалистов доказательной медицины: http://osdm.org/resourses/. 

• Российский оплот доказательной медицины в Интернете: http://forums.rusmedserv.com/; 

• Quick summaries of evidence-based medicine: http://www.thennt.com/. 

 

 

«Доказательная медицина – это такой бренд!» 

 

Доказательная медицина (организация, запрещенная в РФ) – научная часть медицины, критикуемая невеждами за порицание работы непроверенными способами. 

 

В некоторых банановых республиках врачи продолжают считать себя божьими посланниками, которые могут лечить все, что увидят, одним только своим желанием. Что интересно: люди считают себя вправе судить о ДМ, не удосужившись прочитать ни одной книги по ней, зато раздавая обвинения в невежестве направо и налево. 

 

Сделай свой вклад в усугубление деградации российской медицины, критикуй научный подход! 

 

Интересно – многим врачам неотвратимо помешали лечить те или иные evidence-based рекомендации или результаты многоцентровых исследований? 

 

МэИ – красиво выглядящий в теории феномен, на практике же лишь прикрывающий некомпетентность, поскольку многим дохтурам просто легче высокохудожественно изображать лечение, чем говорить пациенту, что лечить нечего или нечем; да и больницам нужны больные, пускай даже надуманные. На этом основываются целые направления медицинской околомедицинской деятельности, которые либо отвергают доказательный подход, либо прямо противоречат ему. 

 

Когда человек считает здравоохранение искусством, а себя творцом, то все попытки объективизации он начинает называть коммерческими и бездуховными, что не мешает ему зарабатывать деньги на этом: не рядовые врачи, а вполне себе сытые специалисты с авторитетом и базой пациентов визжат о том, чтобы им «не мешали заниматься искусством», что они и так все знают и в новых данных не нуждаются. 

 

«Вы сначала докажите, что это лекарство неэффективно, в то время как наш уважаемый профессор сказал, что эффективно, а потом мы будем решать применять его или нет!» 

 

Стоит понимать, что в медицине, как и в науке в целом, действует своеобразная презумпция виновности: метод принимается, если доказана его эффективность, а не если она не опровергнута. Прямо как с чайником Рассела: если вы утверждаете, что где-то в космосе летает фарфоровый чайник, который невозможно засечь ни одним из существующих способов, то это вы должны как-то доказывать, что он существует, а не критики должны опровергать его существование. 

 

Знания должны быть актуальными. От Гиппократа и 2500 лет дальше основными способами лечения были кровопускание и клистирная трубка. Ни одни другие методы лечения не имеют такой длительной истории. Выросли целые школы и академии на этом, написаны тонны литературы. И где это все сегодня? Верно, отвергнуто за отсутствием эффективности. 

 

 

95 % людей не разбирается/не хочет разбираться, то есть вообще не принимает науку – думаете, по причине невежественности? Нет, это происходит из-за незрелости личности и инфантильного или магического мышления. 

 

Рациональная категория «знание» в общем-то играет мало роли в большинстве сфер нашей жизни, поскольку жить можно вполне и без лишних раздумий, все и так получится. Ну и что, что со знанием получится проще/лучше, знание несет изменения, а это сложно, эрго, плохо. Есть один очень подходящий термин в психологии: сопротивление, то есть внутреннее нерациональное неприятие чего-либо полезного. 

 

Конечно, отсутствие просвещенности в головах и мало-мальской грамотности способствует сопротивлению науке, но нежелание приобретать новые знания играет куда большую роль. Человеку намного удобнее и комфортнее верить в бога, душу, астрал и остальные свои или чужие фантазии, просто потому что так куда проще и безопаснее. 

 

Существует набор простых вопросов, которые стоит задать себе и понять, что вам ближе – рациональное мышление или вера в чудеса: «Как же это – если бога нет, то кто же защитит меня и моих близких??», «Зачем я живу?» и «Если я умру – я не попаду ни в какой рай, а меня просто не будет существовать/я не буду вознагражден за свои страдания». Многие люди, к сожалению, просто неспособны ответить себе на эти вопросы в условиях суровой реальности. 

 

«По мнению американских исследователей, одной из важных причин массового неприятия научных знаний и распространения суеверий в обществе является несоответствие многих выводов современной науки врожденным свойствам и наклонностям человеческой психики и устоявшимся стереотипам общественного сознания. В результате развивается феномен, получивший название „сопротивление науке“». – А. Марков, «Рождение сложности. Эволюционная биология сегодня: неожиданные открытия и новые вопросы» 

 

Сие сопротивление присуще вообще всем культурам, поскольку растет оно из детской психики. Нет, дети рождаются не настолько тупыми, насколько можно подумать: они в курсе ощущения времени и, скажем, плотности предметов. Однако те же устойчивые «фундаментальные» знания до определенного момента мешают пониманию окружающего мира: для каждого ребенка становится открытием то, что Земля круглая и «висит» в космосе – как же так, ведь все предметы без поддержки падают?! 

 

Для детей весьма характерен эгоцентризм, благодаря которому они считают себя (несознательно и не высказывая вслух) центром мира и причиной многих вещей: «мама пьет, потому что это я виноват», «папа создан только для меня и делает все только для меня». С возрастом, если не бороться с эгоизмом и эгоцентризмом, они перерастают в обыкновенное незрелое мышление уже взрослого человека, который продолжает искать в окружающем мире какой-то смысл и чью-то целенаправленную деятельность. Детское «Мама сказала, что я самый лучший!» перерастает в нежелание смириться с фактом, что мы не прекрасное божье творение по какому-то великому замыслу, а многотысячелетний продукт эволюции обезьян и в целом продолжаем оставаться приматами. 

 

Маленькие дети твердо уверены в том, что все существует «для чего-то» (львы – чтобы смотреть на них в зоопарке, тучи – чтобы шел дождик). Взрослея, они продолжают эти ошибочные посылы на все сферы жизни: «Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно», «Боженька послал мне испытание», «Раз рефлексотерапия существует, значит, она работает». 

 

Все это умножается на детский дуализм, который принципиально разделяет тело и душу, материальное и духовное, в котором каждый видимый объект имеет некую душу – дети разговаривают с плюшевыми игрушками вполне серьезно, и это нормально, а вот когда взрослые руководствуются теми же мотивами «присутствия души» в любой соринке Вселенной для запретов на эксперименты со стволовыми клетками или эмбрионами, то это уже непроходимый инфантилизм. 

 

В итоге мы получаем, что многие научные идеи не находят одобрения в детском сознании таких взрослых просто потому что они «противоречат здравому смыслу» – то есть тому, к которому привык человек; это усугубляется, когда есть антинаучные альтернативы, которые не противоречат прямолинейной детской интуиции, особенно подкрепляемые такими же не затуманенными анализом, но уверенными высказываниями «авторитетных» людей, вроде церковников и политиков. Повзрослевшие дети продолжают некритично относиться к сказанному «большими людьми», в противовес неточным словам вечно неуверенных в себе ученых. И ведь в самой научной среде все абсолютно так же: профессор на родной кафедре сказал «так надо», значит, так и должно быть, а какие-то новые сведения из других стран – это что-то маловажное, тем более если они противоречат догмату. 

 

 

Российские производители говорят: «Все эти ваши исследования – это очень дорого!», годами сгребая в карманы миллиарды рублей, из которых потратиться надо только на производство и на рекламу – это, конечно, очень честно. А их сторонники в лице врачей и пациентов только поддерживают этот мрак: «Наши великолепные лекарства не нужны Европам/Америкам, потому что сразу там всех вылечат!» 

 

В СНГ обхаять ДМ – это просто честь для большинства населения: фармацевты считают это очередной «заказухой» (а их привычные рекламные буклетики, видимо, достоверны); пациенты имеют одно в голове «Я лечился, мне помогло, все ерунда!» без осознания, что препарат должен помогать всем и всегда, а не в зависимости от случайности, настроения или убежденности человека. Врачи, к примеру, говорят диабетику: «Вот, лечись мильгаммой и эспалипоном, точно полегчает!» – хотя надо говорить: «Если вы хотите какие-то препараты, то вот вам мильгамма и эспалипон, но от них вам легче станет только в голове. Без контроля над сахаром ноги отрежут все равно». 

 

Одна старая, но ключевая для ситуации цитата: 

 

"В России клиническое исследование препарата законодательно не является необходимостью, поэтому его отсутствие не может быть для нас проблемой. Почему мы его не проводим? Потому что не испытываем потребности это делать". – Глава российского отделения фармацевтической компании «Никомед» Й. Дэвидсен 

 

Доктор, что со мной будет? 

 

«ДМ погубит медицину» – типичный российский доктор. 

 

С вами все будет Ок, если отечественные врачи откроют глаза и поймут, что рободоктор, который руководствуется только принципами EBM, тыкает в монитор и не видит больного, это вымысел их собственного заскорузлого сознания. ДМ не учит пальпировать живот или общаться с больным и никогда не претендовала на это, поскольку она работает только когда это все уже есть. Бета-блокаторы достоверно нужны при сердечной недостаточности, но сначала эту самую сердечную недостаточность надо увидеть, услышать, пощупать, затем обосновать, потыкав пальцем в монитор, и только после этого назначить блокаторы из гайда. Поэтому споры о том, что ДМ убивает клиническое мышление, абсолютно беспочвенны. 

 

Лично для меня вера дипломированных врачей в альтернативную медицину выглядит так, как если бы евреи стали молиться Гитлеру. Ау, ребят, вас чему учили-то? Где клиническое мышление и знание основ анатомии/физиологии? В какие такие рефлексы верят неврологи-рефлексотерапевты, которые официально обязаны назубок знать все доступные познанию рефлексы? 

 

Это как кандидаты/доктора наук и люди с двумя и более высшими образованиями, которые в большинстве своем сильно гордятся этими типа достижениями, но продолжают верить в приметы и гороскопы, чем показывают свое тотальное невежество и косность вне рамок своей компетенции. Вам когда-нибудь рассказывали о критическом мышлении или только палкой били для тупой зубрежки статичной инфы? 

 

Меня тут как-то упрекнули в том, что аморально критиковать отечественную науку. А как же ее не критиковать, когда обязательно приходится все сравнивать с западной? Да у нас в подавляющем большинстве публикаций бойко используют термин «рандомизация» в качестве синонима понятию «деление на группы», аккуратно забывая, что это далеко не синонимичные понятия. В итоге оказывается, что никакой рандомизации не было, а исследователи просто сами поделили подопытных на группы по только им ведомым критериям. Только вот это уже не РКИ, а просто случай-контроль, который не дает достоверных сведений об эффективности. И что, мне стоит просто на слово верить родному рассейскому, которое втирает про исключительную пользу физиотерапии и акупунктуры? Увольте. 

 

Маленький совет для коллег: в красивеньких буклетах от медпредов надо читать не основной яркий текст, а ссылки на исследования, которые обычно приведены в самом конце мелким шрифтом. Почитать, изучить, определить, насколько инфа там достоверна. Не все РКИ несут светлое и чистое. 

 

 

Вы слышали про заряженную воду? Как она, вкусная? Помогает? А торсионные поля? 

 

Как вы относитесь к акупунктуре? Ну, это когда вам в какие-то неведомые энергетические точки тыкают иголками. Иголки достаточно тонкие, но все равно больно, мне не понравилось. На мой профильный взгляд невролога, единственный рефлекс, который вызывает рефлексотерапия, это защитный. А, иногда еще рвотный, но он чаще случается в следующем пункте. Видели когда-нибудь пиявок, вам они нравятся? Мне – нет, так же как и другие черви и кровососущие гады. 

 

Наверняка знаете про гомеопатию – это такие смешные маленькие шарики со смешными дозировками смешных веществ, типа экстракта головки бедренной кости какой-то варварской утки. 

 

Все перечисленное не только не работает, но и в целом противоречит науке и здравому смыслу. Зато все эти штуки очень любят эксплуатировать научную лексику, мимикрируя под нечто серьезное. Почему в нашем просвещенном и цивилизованном мире все это продолжает цвести и пахнуть? Разве вам не хочется применять то, что гарантированно работает? 

 

Приведу простой пример: если мне предложат выбрать между простым и надежным, но тяжелым и опасным ломом и детской лопаткой, про которую пообещают, что она исполнит мои желания, я все же однозначно выберу лом. В его эффективности сомневаться не приходится, она очевидно доказуема, хотя при неправильном применении можно покалечиться – точно так же, как и с настоящим медицинским лечением. А детская лопатка эффективна только на словах и вере, зато абсолютно безопасна, но, когда вы попытаетесь воткнуть ее с размаху в землю и она сломается, заплаканный владелец обвинит вас в том, что вы ничего не понимаете. Я постоянно слышу отзывы от критикуемых мною шарлатанов на тему того, что я слишком косный, узколобый и не могу постичь их высокие материи. Что ж, пусть так считают и дальше, на мой закосневший взгляд, в науке разбираться намного сложнее, чем выдумывать фантастические теории. 

 

Как сказал Филип К. Дик: «Реальность – это то, что не исчезает, когда вы прекращаете в нее верить». 

 

Шарлатанство всегда работает именно в тех областях, где его нельзя доказать или опровергнуть, где невозможна объективизация. Гомеопатические разведения ни один химический анализатор никогда не видел, а значит, прямо опровергнуть мы их не можем – ура, можно сказать, что это за пределами нашего понимания, как летающий макаронный монстр. Аналогично с рефлексотерапией: по ее мнению, в организме есть некие «энергии», которые связывают все ткани, и на это возможно воздействовать особым шаманством. Есть ли точное определение этих энергий? Нет. Возможно ли достоверно зарегистрировать эти энергии, посчитать их в циферках? Нет. Отлично! Говорим, что их может почувствовать только специально натасканный человек, и все, за работу, деньги не пахнут. 

 

Дело в том, что если метод имеет саму возможность объективного измерения своей работы, то это не заставит себя ждать, и тогда мы получим или научное обоснование, или повесим ярлык «ненаучно». Да, многое науке пока неизвестно, но обосновывать чужие голословные обещания этой неизвестностью – большая ошибка, несовместимая с логикой адекватного человека. Например, остеопат говорит вам, что его метод точно-точно работает и обязательно поможет, правда, наука пока не может сказать как. Какой нелегкий выбор: на слово поверить человеку, который заглядывает в ваш кошелек, или решить, что раз в XXI веке все накопленные человечеством знания не могут обосновать его бред, то это действительно бред. Шарлатан обязательно пообещает вам именно то, что вам от него нужно, даже если это рак в терминальной стадии или профилактика несуществующего заболевания. Это обязательно будет подкреплено чем-то особенным, какой-то причастностью к избранным, которой, конечно, ни у кого другого нет. 

 

По причине высокой субъективности можно наблюдать отсутствие популярных неаппаратных методик диагностики: даже обычные люди подсознательно понимают, что на снимке томографии мозг видно объективно, потому что его снимает непредвзятая машина, и поэтому они скорее выберут аппарат, чем бабку Вангу, которая (допустим) будет надиктовывать им то же самое заключение, но без картинки, просто делая какие-то пассы руками. Но и тут не обошлось: вера в объективность машин породила кучу различных «компьютерных» диагностик и лечений чудо-аппаратами, которые печатают многостраничные этюды с диагнозами просто по двум электродам на пальце или мазку либо имеют аналогичный многобуквенный список показаний, при которых аппарат точно-точно поможет, причем каждому. Люди верят, мол, «компутер же!», и бегут лечить десяток-другой несуществующих у них заболеваний. Это другая сторона доверия к объективным данным – мошенники смекнули, что намного удобнее свалить все обоснования на компьютер – ведь люди не станут разбираться, они просто поверят холодной и как бы неангажированной логике полупроводников. Нет, это лишь игровой автомат, запрограммированный немного подыгрывать вам, но в итоге всегда выигрывает казино. 

 

Ответ на вопрос «Почему мы так любим шарлатанов?» исключительно прост: они много чего обещают. Шарлатаны без каких-либо угрызений совести дают нам надежды, которые подкреплены лишь их собственной верой в магию и вашей верой в то, что если человек уверенно разглагольствует, то ему можно доверять. Нет, нельзя, никому нельзя доверять, особенно когда вам предлагают все сразу и со стопроцентной гарантией. Стоит помнить, что в мышеловках бывает не только бесплатный сыр, но и весьма дорогой. 

 

Что самое интересное, большинство последователей Остапа Бендера занимается своим обманным ремеслом неосознанно: это просто такой архаичный склад ума, древний, склонный верить в любые чудеса. Его также называют магическим мышлением, потому что он работает по принципу магии: «я хочу, чтобы так случилось, значит, это должно случиться». Экстрасенс думает, что у него есть какие-то сверхспособности, а значит, он может читать чужие мысли. Не-а. Желания материализуются в других Вселенных, вы попали немножко не туда. 

 

Я предлагаю вам взглянуть на все это, взяв на вооружение бритву Оккама: самое простое работающее объяснение самое лучшее, не стоит плодить сущности. Допустим, есть какой-то метод, он в целом работает в рамках ожиданий, и его можно описать огромной теорией с кучей красивых формулировок (психоэнергетический метод лечения биологической обратной связью через формирование дополнительного информационного канала для управления вегетативными функциями), НО без сколько-нибудь точных определений/объяснений действия/доказательств/прочего. Одновременно все это прогнозируемое действие вполне можно описать чем-то чуть более проверенным и простым, без лишних пафосных слов: психотерапия. 

 

Значит, первая теория предлагает нам объяснение через множество неизвестных, лишних сущностей, которые вполне можно отсечь и получить более простое и не менее хорошо работающее объяснение. Это как выбирать объяснение дождя между гневом непостижимых богов и циклоном из прогноза погоды. 

 

Шарлатаны очень любят прикрываться тем, что их методы очень древние, все эти восточные штучки и прочее, однако почему ж до сих пор никто не открыл их секрет, если он реально есть? Знаете, большинство из существующих сект тоже может похвастаться вековой историей, но как-то этот факт не находит широкого отклика в сердцах здравомыслящих людей. 

 

Расскажу вам пару историй из мира животных. В смысле, из мира шарлатанов. 

 

Моя естествоиспытательская природа не дает мне покоя (одними теориями сыт не будешь, приходится ставить эксперименты на себе), так что мне, как простому рядовому врачу, пришлось прогуляться в обители суперлекарей. Только знали бы вы, как это прикольно. Я пришел к иглорефлексотерапевту, пожаловался на боль в пояснице, меня выслушали, осмотрели и выдали страшный вердикт: дисбаланс энергии ци. 

 

– Доктор, а что такое энергия ци? – живо поинтересовался я. Профессионал своего дела очень обрадовался моей заинтересованности и пустился в пространные баллады, далеко оторвавшись от реальности. Терпеливо выслушав его до конца, всеми силами скрывая улыбку, я решил продолжить: 

– Мне было очень интересно, но, увы, боль меньше не стала. 

– Конечно, вот вам лист назначений еще на 10 процедур, после этого точно полегчает! Увидимся через неделю! А если будет сильно болеть – выпейте ибупрофен. 

Стоило ли потребовать у него распечатку с картой нарушений этой моей ци и спросить, как это вообще можно проверить? Думаю, мне бы сказали, что не все так просто, что тончайшие материи древнего знания выше всяких проверок. 

 

Второй раз я ходил под видом обычного пациента в гости к неврологу-остеопату в платную клинику, имея при себе классические жалобы самой частой головной боли (тензионной), и мне был выдан листок с назначениями: МРТ, дуплексное сканирование сосудов, электроэнцефалография, кардиограмма, анализы крови, мочи и кала… В общем, то, без чего невозможно поставить диагноз умирающему пациенту без сознания. Поясню: при жалобах на обычную головную боль ни одно из перечисленных исследований не требуется. 

Стоит ли говорить, что, когда я пришел на повторный прием с абсолютно нормальными результатами всех обследований (ясное дело, я их сам себе нарисовал), мне не сказали: «Вы здоровы!», мне сказали, что у меня венозный застой в голове из-за нестабильности шейного отдела позвоночника. Откуда? Никто никогда не узнает. Аналогично никто никогда не узнает, зачем мне выписали курс из девяти бесполезных препаратов два раза в год в дополнение к адскому остеопатическому массажу. Серьезно, не очень-то он и приятный. Знаете, если бы постулаты остеопатии имели хоть какую-то связь с реальностью, то боксеры уже после первого боя получали бы необратимые изменения в организме, вряд ли совместимые с жизнью. 

Третий пример всепоглощающей некомпетентности, но уже среди нормальных специалистов. 

 

– Здрасьте! Я записан на МРТ головы, что-то сильно болит, со всех сторон, 2–3 раза в неделю. 25 минут в туннеле сканера с еле слышимой через удары адской наковальни классической музыкой, 40 минут ожидания бумажки, и вуаля: дисциркуляторная энцефалопатия, нормотензивная гидроцефалия. 

– Постойте, но ведь мне всего 27 лет! Я молодой и даже относительно спортивный! Я не хочу деменцию раньше пенсии! 

 

А весь прикол в том, что сами врачи-МРТшники не верят в эти свои отписки, поскольку они неверифицируемы – их невозможно подтвердить или опровергнуть без люмбальной пункции (это когда вам глубоко в позвоночник вонзают толстенную иглу). Просто их начальство не погладит по головке, если они будут слишком много писать «без патологии» или «вариант нормы». Больницам ведь нужны больные, пусть даже надуманные. Но ведь это тоже мошенничество, причем официально одобренное. 

 

Итак, мы получаем: 

• кристаллизованную некомпетентность в виде веры шарлатана в какой-либо астрал, благодаря которой у нас рождается надежда; 

• наше доверие, которое растет из этой самой призрачной надежды; 

• психотерапевтическое воздействие сладких речей мошенника, пассов руками, прикладывания червей, тыканья иголками, глотания псевдотаблеток, помноженное на наши ожидания и надежду; 

• эффект плацебо, многократно усиленный потраченными деньгами; 

•???? 

• вы абсолютно здоровы! 

 

А разгадка в том, что если вам помогло какое-то шарлатанство, то это не доказательство его эффективности. Это лишь значит, что вы, скорее всего, и не болели. 

Хорошо, что голова у меня не болит и со спиной все в порядке, даже после этих чудо-специалистов. Эксперименты удались, но надо еще будет наведаться к гомеопату, надеюсь, он излечит мои сфантазированные проблемы. Кстати, все эти личные примеры – любимый прием мошенников, поскольку это просто личный опыт, который лишь играет на наших чувствах. Если выкинуть эти три примера, то статья будет сухой, а с ними она сразу становится душевной и близкой каждому. 

 

Пожалуйста, всегда пытайтесь сбросить лапшу с ушей. Любой специалист должен уметь развернуто и ясно ответить на вопросы «Что это?», «Как это работает?» и «Доктор, что со мной будет?», иначе либо он некомпетентен, либо его метод не заслуживает доверия.