Лес будущего

Лес будущего

Так вечный смысл стремится в вечной смене
От воплощенья к перевоплощенью.
 
Так Мефистофель во второй части трагедии Гёте «Фауст» описывает глубочайшую суть творения. В целом он прав, ведь природа постоянно меняется. Мать-эволюция без конца колдует над генетическим строением живых существ, чтобы в случае, если поменяется окружающая среда, осталось бы несколько особей, которые смогут выжить. Она принимает тот факт, что другие тем временем вымрут. Это значит, что рано или поздно планета, а вместе с ней и лес, приспособятся к новому климату – это вопрос нескольких столетий. У человека нет столько времени. Так что ученые и лесоводы уже давно ломают головы над тем, как подготовить лес к будущему.
 
Петер Буршель в книге «Спасите лес» еще в 1989 году предлагал простое решение. Оно состоит из двух частей. Сначала нужно снизить потребление энергии, причем «богатые индустриальные страны должны подать хороший, убедительный пример». Идея недурна, но проверку практикой не выдерживает. Конечно, были заключены международные договоры о снижении выбросов парниковых газов – Киотский протокол 1997 года и сменившее его Парижское климатическое соглашение 2015 года, – но ни одной стране не удается по-настоящему достичь поставленных в области климата целей. США при Дональде Трампе вышли из Парижского соглашения, а Китай строит новые электростанции на угольном топливе. Скорее всего, Германия в сфере климата тоже не выполнит поставленную цель. Согласно Докладу по вопросам климата Федерального правительства Германии за 2018 год, выбросы в стране в основном вызваны сжиганием ископаемых на электростанциях, а по пятам за энергетическим комплексом следуют промышленность, транспорт и отопительные системы домашних хозяйств.
 
Поглотители углерода – это резервуары, которые временно или постоянно поглощают из атмосферы парниковый газ двуокись углерода и таким образом противодействуют глобальному потеплению. Леса как важнейшие поглотители углерода на Земле идут впереди океанов, степей, саванны и болот. Деревья преобразуют двуокись углерода из воздуха в биологический материал. Когда древесину жгут, углерод вновь высвобождается.
 
Подчинить эти сектора долгосрочным глобальным целям, связанным с окружающей средой, – сложная задача для Федерального правительства, потому что готового рецепта, похоже, нет. Чтобы перейти на альтернативные источники энергии, нужно учесть множество факторов, например влияние ветрогенераторов на миграционные пути птиц и рукокрылых. Аккумуляторы электромобилей не растут на деревьях, а растут, если можно так выразиться, под землей. Запасы лития и кобальта, как и ископаемого топлива, не бесконечны. Прежде чем вводить углеродный налог, политикам следовало бы подготовить почву для него и предложить населению посильную альтернативу. В такой индустриальной стране, как ФРГ, есть сельские районы, где состояние инфраструктуры хуже, чем в Черной Африке. Там, где не ходят ни поезда, ни автобусы, людям в качестве транспорта приходится использовать личные автомобили. Отопительные системы на энергии из возобновляемых источников даже при действующем сейчас субсидировании дороже отопления нефтью и газом. Если не принять эти факторы во внимание, углеродный налог окажется необдуманной мерой, порождающей социальную несправедливость.
 
Вторая часть решения, сформулированного Буршелем, предполагала, что нужно во всем мире сажать леса, потому что они могут снова связывать двуокись углерода, которая высвобождается при сжигании ископаемого топлива. Леса – поглотители углерода, то есть они могут утилизировать хотя бы часть «атмосферного мусора», производимого человеком.
 
Сажать деревья, разводить леса. Звучит хорошо, в том числе для правительства и избирателей. По инициативе Министерства окружающей среды Германии и Международного союза охраны природы (МСОП) 2 сентября 2011 года в Бонне прошла встреча министров. Ее результатом стал Боннский вызов (Bonn Challenge), проект по глобальному лесоразведению. Цель проекта – к 2020 году восстановить 150 миллионов гектаров лесов, а к 2030 году – 350 миллионов гектаров. На данный момент[76] в Боннском вызове принимают участие 58 стран, в том числе США, Бразилия, Коста-Рика, Индия, Эфиопия, Руанда и Конго. На сайте www.bonnchallenge.org можно следить за ходом проекта. Уже в середине 2019 года была достигнута отметка 170 миллионов гектаров, так что кажется, что цель выполнена с некоторым запасом. Правда, радоваться рано, так как здесь учтены только обязательства стран, а не засаженные на самом деле площади.
 
В самой Германии главная задача – не разведение, а изменение состава лесов. Уже несколько десятков лет предпринимаются попытки разбавить монокультуры, например добавить в еловые леса бук. Это вызывает бурную реакцию среди занятых в деревообрабатывающей промышленности, потому что для нее ель – «хлебное дерево». Все оснащение лесопильных заводов приспособлено к обработке древесины хвойных. Переоборудование заводов для обработки лиственных деревьев будет дорого стоить предприятиям. Древесина бука твердая, она гораздо плотнее и тяжелее ели и требует другой техники обработки, но все же из нее можно производить клееный брус и использовать его в деревянном строительстве. Например, древесину бука использовали для несущей части крыши при строительстве Центра Штайгервальд, образовательной организации, находящейся между Бамбергом и Бюрцбургом. В будущем бук может войти в строительную отрасль, но вряд ли заменит ель. Хвойные обрабатывать проще и дешевле, они быстрее и прямее растут. В связи с этим лесоводы и работники деревообрабатывающей промышленности опять надеются на пихту белую. Кислотные дожди 1970–1980-х годов нанесли ей большой урон, но сегодня ее снова считают деревом будущего. В частности, это связано с тем, что благодаря глубоко уходящим в почву корням в горах она лучше защищает от эрозии, чем ель. В 2016 году в государственных лесах Баварии начали кампанию по разведению пихты: к 2050 году ее количество здесь должно в целом вырасти до 6 %, а в горах – существенно выше 10 %.
 
«Исследование лесных экосистем – по меркам лесоводства очень молодая дисциплина. Первые шаги в области социологии растений, типологии лесов и лесоведения относятся к середине XX века. Современные исследования экосистем развивались стихийно, как реакция на гибель лесов в 1980-х годах, поэтому научно обоснованное формирование леса будущего все еще идет тяжело. Исследовательский подход к влиянию экстремальных погодных явлений и колебаний климата с позиций физиологии и экофизиологии растений развивается только сейчас».
 
Так говорится в заявлении Центра компетенций и информации в сфере леса и древесины (Kompetenz- und Informationszentrums Wald und Holz, сокращенно KIWUH) некоммерческого Агентства по возобновляемым ресурсам (Fachagentur Nachwachsende Rohstoffe, далее FNR), ведущего партнера Федерального министерства продовольствия и сельского хозяйства Германии близ Ростока. По словам экспертов FNR, в будущем видовой состав леса, вероятнее всего, не изменится, но структура его экосистемы будет другой. То есть в лесу будущего в основном будут расти те же деревья, но иначе организованные. Наряду с преобладающими породами, такими как бук, дуб и сосна, повысится значение так называемых сопутствующих видов – лиственницы, липы, клена и ореха.
 
«Кто посыпает дорожки, не поскользнется», – сказал приват-доцент Грегор Аас, директор Ботанического сада Байройтского университета. Эти слова прозвучали на Дискуссионном лесном форуме, мероприятии Байройтского центра экологии и исследований окружающей среды, который ежегодно проходит с 2017 года. Дискуссионный лесной форум – это дискуссионная платформа для работниц и работников лесной промышленности, охраны природы и науки. В 2018 году главной темой форума стали «Леса в изменяющемся климате». Своей зимней метафорой Аас хотел сказать, что смешанный состав в будущем даст самые большие шансы сохранить функции леса. Леса должны быть как можно более разнообразными, чтобы отдельный «вредитель» не мог уничтожить целый массив, даже если уничтожит определенный вид деревьев. В то же время деревья в новом лесу должны быть полезны для промышленности, иначе однажды мы столкнемся с дефицитом снабжения. На этом основании ученые рассматривают для включения в смешанный состав леса будущего в том числе и зарубежные виды деревьев. В частности, различные исследовательские институты изучали и продолжают изучать пригодность к условиям Центральной Европы ливанского кедра. Это дерево красуется на флаге Ливана. Его обширные насаждения встречаются в Тавре, горах вблизи Средиземноморского побережья в азиатской части Турции. Лето здесь жаркое и сухое, а зимы морозные. В рамках совместного проекта ученые из Байройтского и Гогенгеймского университетов, Лесного управления Баварии и Швейцарского центра экотоксикологии наблюдали и анализировали, как растет ливанский кедр в Ботаническом саду Байройта. Первые результаты рабочая группа опубликовала в 2015 году в научном журнале European Journal of Forest Research:
 
По-видимому, вид хорошо приспособлен как к текущим, так и к будущим климатическим условиям Центральной Европы. Что касается изменения климата, в лесоводстве у данного экзотического вида высокий экономический и экологический потенциал.
 
Ливанский кедр
 
Помимо толерантности к изменчивым метеорологическим условиям, древесина ливанского кедра, как и у ели, прочная и легко поддается обработке, поэтому пригодна для строительства. Ливанский кедр может доживать до 800 лет и достигать 40 метров в высоту. Один из старейших экземпляров дерева в Германии растет в парке Вайнхаймского замка в Мангейме. Предполагается, что дерево посадили в 1720 году, так что сейчас ему около 300 лет. В остальном ливанский кедр пока что сравнительно редок в Центральной Европе.
 
В данный момент тсугу с запада Северной Америки, а также сосну черную и лещину древовидную из Малой Азии тоже исследуют на предмет приспособленности к климату Центральной Европы будущего. Большую проблему в исследованиях роста деревьев представляют сроки. Какие виды смогут закрепиться в лесах Германии, удастся сказать не раньше, чем через сто лет, и для этого должны будут проводить исследования еще не одно поколение ученых. То, что вначале кажется многообещающим, через несколько десятков лет может обернуться провалом. Лучший пример – североамериканская веймутова сосна. Ее в 1705 году привезли в Центральную Европу, где она прекрасно росла почти двести лет. Еще в начале XX века она наряду с псевдотсугой Мензиса со Скалистых гор была одним из самых распространенных завезенных видов в Германии, но затем по вине человека случилась роковая встреча. Из сибирских лесов в Восточную Европу занесли грибковое заболевание, так называемую пузырчатую ржавчину, которая здесь впервые встретилась с веймутовой сосной, идеальным хозяином без всяких защитных механизмов. Началась эпидемия. Пузырчатая ржавчина стала распространяться и не только уничтожила насаждения веймутовой сосны в Центральной Европе, но и с помощью человека пересекла Атлантику и теперь бушует на родине этого дерева, в Северной Америке. А вот псевдотсуга Мензиса сохранилась и сегодня составляет около 2 % площади лесов Германии.
 
Может быть, деревья будущего растут прямо у нас перед носом. Каштан посевной, традиционное растение Пфальца, на самом деле не очень распространен в остальных частях Германии. Этот вид с древних времен выращивали в Средиземноморье не в последнюю очередь ради съедобных плодов, знакомых европейцам по рождественским рынкам, поэтому каштан посевной также называют каштаном съедобным. Его древесина похожа на дубовую, но содержит больше дубильной кислоты и крайне устойчива к воздействию погодных явлений. Ее используют, например, для винных бочек, а также для палисадов. С 1980-х годов из каштанового дерева также сооружают противолавинные барьеры в Альпах. Каштану посевному не страшны длительная засуха и жара. Лесоводы Нижней Франконии оценили эти деревья за качество древесины и устойчивость к засухе, вывезли их из каштановых садов Пфальца и сейчас успешно выращивают в своих дубовых лесах.
 
Каштаны
 
Но обязательно ли деревья для «нового» климата должны быть такими экзотичными? Мы ведь уже упоминали, что среди особей определенного вида всегда есть генетические вариации. С помощью селекции или генетической модификации, что еще быстрее, вполне можно было бы сделать растения Центральной Европы устойчивыми к засухе и развить у них многие другие свойства. Здесь масса «за» и «против», может быть, для начала стоит рассмотреть самый простой элемент системы – семена, из которых сейчас растят деревья в лесах или древесных школах. В Германии действует закон о материале для разведения лесов. В соответствии с ним использовать можно только семена из официально одобренных источников лесосеменного сырья. Это должны быть насаждения определенных размеров и определенного минимального возраста с хорошим качеством древесины и высокой скоростью роста. Будет ли лесосеменное сырье из других географических мест более устойчиво к изменению климата, должно выяснить, в частности, Баварское управление лесной генетики в Тайзендорфе. Так, здесь ученые исследуют вопрос, будут ли белые пихты из Румынии и Болгарии лучше расти в более теплой и сухой Германии, чем те же деревья из местных насаждений для заготовки лесосеменного сырья. Хотя вид один и тот же, в каждом регионе, как и у большинства животных и растений, между отдельными особями или насаждениями есть генетические отличия. По этой причине, в частности, ученые из Управления лесной генетики хотят выяснить, есть ли в природных насаждениях дуба скального в Южной Германии и Эльзасе экземпляры, которые переносят стресс от засухи лучше других. Вполне может оказаться, что некоторые «деревья будущего» практически не отличаются от уже известных растений внешне, но отличаются генетически.
Есть еще один простой способ подготовить лес к изменению климата.
 
Хорошим немецким лесом для меня был бы тот, который соответствует нашим почвам и гидрологии.
 
Эти слова лесничего Йохена Эрнста из Центра компетенции в сфере лесоводства федеральной земли Бранденбург в Эберсвальде журналистка Пиа Хайнеманн цитирует в статье 2014 года «У немецкого леса нет ничего общего с природой» (Mit Natur hat der deutsche Wald nichts zu tun) в газете ZEIT. Она добавляет:

Звучит обыденно, но на самом деле это радикальная позиция: с таким лесом Германию было бы не узнать.
 
Однако лес не справится сам с необходимыми для этого изменениями. Первый шаг к стабильности заключается в том, чтобы помочь природе вернуться «на свои рельсы». Во многих местах уже сажают деревья, соответствующие локальным условиям. Хозяйственные леса должны снова приобрести немного более естественный вид, если деревья в них будут подходить к почве, количеству влаги и света в данном месте. Тут нужна готовность идти на компромисс, потому что тогда способы и объем эксплуатации дерева придется подстраивать под имеющиеся виды растений, а не наоборот, как делали раньше.
 
И наконец, последний секрет о лесе: он может быть пластичным. Это значит, что здоровая лесная экосистема может приспособиться к изменению окружающей среды и в то же время сохранить все свои функции, сомкнутый полог, микроклимат и производительность.

Лесам это удается потому, что благодаря матери-эволюции в них постепенно меняется состав видов. Если разных видов мало, мало и пространства для пластичности, и, наоборот, чем разнообразнее лес в плане видов деревьев и их генетики, тем больше вероятность, что он переживет изменение климата и при этом останется лесом. На данный момент в Германии немного лесов, которые действительно способны самостоятельно приспосабливаться к малопредсказуемым локальным изменениям климатических условий, или, коротко говоря, демонстрируют «пластичность к климату». Так что человек должен помочь им и создать базовые условия. Это прекрасно сформулировали эксперты из FNR:
 
Задача лесоводства будет заключаться в конструктивной поддержке этих процессов изменения.
 
Напоследок нужно сказать, что, помимо изменения климата, на лес действуют и другие факторы стресса. Это иные виды вредного воздействия со стороны человека, например загрязнение воздуха или политические конфликты между пользователями леса, которые видят его по-разному: как среду обитания, туристический объект, оазис для оздоровительных практик, охотничьи угодья или источник сырья. Чтобы разрешать такие конфликты, нужна дипломатия, а главное – готовность к сотрудничеству. Поэтому самое время вступить в диалог и поискать компромисс. Только если все «люди леса» – потребители, лесники, работники деревообрабатывающей промышленности, владельцы лесов, охотники, законодатели, любители активного отдыха, ученые и многие другие – будут действовать сообща и оставаться честными друг с другом, – только тогда следующие поколения смогут любоваться видами, какие открываются, например, в Данер Фельзенланде в Пфальцском лесу, в двух часах езды на автомобиле на юг от Франкфурта. Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм. И тогда совершенно искренне кажется, что все сложные задачи XXI века разрешимы, а природа дружелюбна к человеку, как и он к ней. В конце концов, ведь он ее часть.
 
Адриане Лохнер

«Язык возникает лишь из потребности, из настоятельной необходимости общения с другими людьми»

Карл Маркс

Файлы

Характер физических законов

Как физики выявляют законы природы

Возобновляемые источники энергии

Люди и атомы