Православная ложь

Задача, поставленная президентом РФ Д.А. Медведевым по восстановлению правды за период Великой Отечественной войны, имеет, на наш взгляд, более широкое значение. За правду следует бороться и тогда, когда искажаются давние исторические события, а затем вдруг искажения превращаются в государственные праздники. Бороться, даже если такой праздник предложен РПЦ (Русской православной церковью), как это произошло 4 года назад.. Тогда митрополит (ныне патриарх) Кирилл инициировал замену праздника Великой Октябрьской социалистической революции (предварительно переименованной в «День согласия и примирения») на 4 ноября 1612 г., когда от польских интервентов якобы была освобождена Москва.

Церковь по определению якобы не может лгать, ибо в 10 заповедях Бога-отца это категорически запрещено.. Поэтому, чтобы обличить «православную ложь в законе», следует начать с экскурса в Библию с соответствующими ссылками, которые не принято делать в газетных публикациях.

Прежде всего хотелось бы отметить, что из 10 заповедей Бога-отца лишь 8-й поставлена следующая: «Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего» (Исх., 20:16). Здесь, видимо, допускается и такая трактовка: можно оболгать, но кого-то дальнего, видимо, не родственника, ибо просто ложь не запрещалась изначально.

В первом и втором Евангелиях (в переводе с греческого «Евангелие» – «добрая весть») представлены лишь 6 заповедей, а интересующая нас заповедь поставлена 4-й в урезанном виде: «Не лжесвидетельствуй» (Мф., 10:19, Мк., 10:19). Но само понятие о лжи расширено. В следующем Евангелии остается лишь 5 заповедей (с той же формулировкой предыдущей, 4-й заповеди).

Поэтому все христианские иерархи, в том числе православные, говорят народу: «Не лги!» – а сами безбоязненно придерживались и придерживаются иной точки зрения. И тому еще один недавний пример – праздник 4 ноября. Для разоблачения лжи в данной статье использованы исследования выдающихся историков прошлого, в первую очередь Карамзина Н.М., а также Ключевского В.О., Костомарова Н.И., Соловьева С.М. и Тютчева В.Н., которых никто не упрекнет в «советской предвзятости» или атеизме.

* * *

Итак, «Великая смута» началась в конце ХV и закончилась в начале ХVI веков, когда на престоле Российского государства менялись цари (Годунов, Шуйский и Лжедмитрий), а православную церковь возглавляли патриархи, освящавшие коронацию даже католических претендентов. Фактически все патриархи того времени стали предателями России и своей православной веры. Начнем с Иова, чья гробница по сей день покоится в Кремле.

Приведем слова Карамзина о том, что патриарх Иов вместе с другими святителями стал «бить челом Самозванцу» (бывшему холопу Отрепьеву). Тогда патриотически настроенные толпы народа ворвались в кремлевский «храм Успения, где Иов совершал службу, сорвали с него одежду, одели в черную ризу, позорили в храме и на площади, вывезли на телеге из города, чтобы заключить в монастырь».

И тем не менее… 20 июля 1605 г. Самозванец вступил в Москву. «Духовенство с крестами и москвитяне… его торжественно встречали». Лжедмитрий I на место отстраненного патриарха Иова выбрал чужеземца Игнатия, бывшего ранее архиепископом Кипрским. Новый патриарх тотчас же согласился на унию с Римским папой. Захват Москвы, воцарение в Кремле позволили Римскому папе торжественно приветствовать нового царя Дмитрия, принявшего в Польше католичество, словами: «Мы победили!»

Благополучное царствование католической четы Дмитрия и Марины Мнишек длилось недолго. Поскольку Лжедмитрий I не соблюдал русские обычаи и «осквернил христианскую церковь лютерами и жидами», а приехавшие с ними ляхи «бесчестили жён и девиц», это переполнило чашу народного терпения. Толпы восставших москвитян, возглавленных Василием Шуйским, ворвались в Кремль и прямо на площади растерзали царя. Победа Шуйского позволила ему 1 июня 1606 года венчаться на царство. Новый царь тут же убрал с патриаршества Игнатия, отправив его в монастырь. Во второй раз при живом патриархе Иове был избран новый патриарх Гермоген, ранее удаленный из Москвы Лжедмитрием I.

Тем временем поляки на замену погибшему самозванцу подготовили другого Лжедмитрия, выдавшего себя за первого. При помощи польского короля Сигизмунда Лжедмитрий II собрал войско, включавшее российских предателей, подошел к Москве и лагерем остановился в Тушине. В 1608 году он избрал патриархом Филарета (Федора Никитовича Романова), который в 1605 году был назначен Лжедмитрием I ростовским митрополитом. Таким образом, отец будущего русского царя своим саном освящал интересы и дела двух Лжедмитриев, короля Польши Сигизмунда, а позже и его сына – королевича Владислава. Вот как, например, новый патриарх предавал свою страну и свою веру: «Мы, Филарет патриарх московский и всея Руси, и архиепископы, и епископы и весь освященный собор, слыша его королевского величества о святой нашей православной вере раденье и о христианском освобождении подвиг, бога молим и челом бьем».

Между тем положение царя Василия Шуйского в растерзанном государстве и почти полностью осажденной Москве заметно осложнилось. Карамзин констатировал: «Всё ослабло: благоговение к сану Царскому, уважение к Синклиту и Духовенству… Духовенство славило и кляло Годунова, славило и кляло Отрепьева». Шуйский, обнаруживший к тому времени пустую казну, решился на отчаянный шаг: «Силою взял у Лавры… деньги и множество церковных сосудов золотых и серебряных для сплавки». Церковные изъятия позволили весной 1610 г. оплатить действия своей и шведской армии, вызванной на помощь. Российские и шведские войска совместными усилиями разгромили отряды Лжедмитрия II, который был вынужден бежать в Калугу. Но освобождение Москвы от осады уже не спасло царя. Бояре, снова поддержанные церковью, обозленной изъятием ее ценностей, свергли Шуйского, которого тотчас постригли и сослали в Чудов монастырь.

В отсутствии царя Боярская дума создала правительство из семи наиболее именитых бояр («семибоярщина»). Дума предательски заявила, что готова признать сына Сигизмунда, Владислава, царем Московского государства, если он примет православие, и подписала соответствующее соглашение на переговоры.. Для поездки в Польшу была подготовлена делегация с участием Филарета. Патриархом Всея Руси был назван Гермоген, который также поддержал кандидатуру Владислава на том же условии. Тотчас же предательство бояр и патриарха было прилюдно и торжественно отмечено. Вот что об этом пишет Карамзин: «Бояре и церковь, выставив на Девичьем поле Москвы иконы и кресты, обратились к собравшимся: «Волею святейшего Патриарха Гермогена, призываем вас к исполнению торжественного обряда: “целуйте крест… в верности к царю и великому князю Владиславу Сигизмундовичу ныне благополучно избранному…» И тогда раздался клик народный: «Многие лета Государю Владиславу I». Однако самоуправство «иноплеменников» напугало патриарха Гермогена. Он объявил, что «Владиславу не царствовать, если не крестится в нашу веру и не вышлет всех ляхов из Державы Московской». С большим опозданием Гермоген начал рассылать по городам призывы к восстанию против оккупантов. Но народ уже не мог его простить: его свергли и заключили на Кирилловом подворье.

В марте 1611 г. началось восстание в Москве, где 1-е ополчение возглавил князь Дмитрий Пожарский при участии князя Трубецкого. Произошли жестокие схватки с польскими войсками и российскими изменниками. Потерпев поражение, Пожарский уехал в Нижний Новгород, где мясной торговец Кузьма Минин собирал новое ополчение на помощь Москве. 22 августа 1612 г. это ополчение Минина и Пожарского было у стен Новодевичьего монастыря в Москве. А в октябре 1612 г. казаки князя Трубецкого (из 1-го ополчения) взяли Китай-город. Из всех российских историков только Татищев и Соловьев обратили внимание на малозначимую дату: 22 октября (т.е. 4 ноября по новому стилю) 1612 году передовые отряды вошли в Китай-город. Но и они констатировали, что в Кремле поляки держались еще месяц.

Таким образом, никто из выдающихся российских историков ХVII–ХIХ веков не считал 4 ноября 1612 г. днем освобождения Кремля и тем более Москвы от иностранных оккупантов и поддерживавших их российских изменников. Никто из них не отмечал, что освобождение проходило под руководством или хотя бы при заметном участии православных иерархов. Никто из них не мог даже заикнуться о «народном единстве» в период «Великой смуты». Другими словами, все историки прошлого полностью опровергают нынешние домыслы патриарха Кирилла в отношении 4 ноября – дня освобождения Москвы, в отношении единства русского народа и в отношении какой-либо положительной роли православных иерархов того периода.

(Ред..: Если быть скрупулезно точным, то Смутное время после 1612 года продолжалось еще более двух десятилетий. Во-первых, продолжалась русско-польская война 1609–1618 годов, трактуемая в Польше как война за наследие Рюриковичей, которая закончилась Деулинским перемирием, принесшим России большие территориальные потери, в частности Смоленска и Чернигова. В ходе Деулинского перемирия стороны оставили вопрос о легитимности претензий Владислава на русский престол за рамками переговоров. И только после очередной русско-польской войны, вспыхнувшей в 1632 году и продолжавшейся до 1634 года, только после заключения Поляновского мира, согласно которому Польша и король Владислав, до 1634 года продолжавший пользоваться титулом Великого князя Московского, отказывались от притязаний на русский престол в обмен на подтверждение территориальных уступок со стороны России в виде Смоленских и Черниговских земель и выплаты Россией Польше очень значительной по тем временам контрибуции в 20 тысяч рублей, Смутное время можно считать закончившимся. То есть если уж и устраивать праздник по такому сомнительному поводу, как Поляновский мир, то его надо было бы устраивать 14 (4) июня. В этот день в 1634 году династия Романовых обрела некоторую легитимность на престоле, которая, впрочем, де-юре была утрачена всего через 100 лет, после переворота Елизаветы Петровны, свергнувшей свою племянницу Анну Леопольдовну и ее малолетнего сына Ивана VI c российского престола..)

Судьба не сразу улыбнулась отцу нового царя – Филарету, который в Варшаве еще продолжал уговаривать Владислава принять православие, чтобы «законно» посадить его на престол Московского государства. Филарет надолго был задержан в Польше, но когда в 1619 году он вернулся на родину, его тотчас же избрали патриархом Всея Руси. Вплоть до своей смерти он фактически правил государством вместо своего недееспособного сына Михаила. Можно сказать, что Россия вступила в новый этап развития во главе с очередным патриархом-предателем.

Следует подчеркнуть следующее: во-первых, «Великую смуту» не прекратили, а породили российские патриархи вместе с частью бояр. Это они проводили в Кремле торжественные молебны в честь Лжедмитриев. Во-вторых, патриархи не только не объединили народ, а, наоборот, звали его к предательству, противоборству и взаимному истреблению. За такую измену государству и православию нынешнему Московскому патриарху следовало предать практически всех патриархов Смутного времени анафеме и считать день 4 ноября не только днем позора, но и днем покаяния РПЦ.

Следует иметь в виду следующее. Во-первых, на 4 ноября приходится православный праздник иконы Казанской Божьей Матери. Сегодня Московский патриарх, взаимодействуя с властью и крупным капиталом, пытается заставить всех неверующих (по-прежнему составляющих две трети россиян) единодушно отмечать мифический для неверующих и чуждый для иноверующих православный праздник.

Во-вторых, в современных условиях реставрации капитализма и религиозного мракобесия РПЦ рассчитывает переделать светскую Конституцию и получить властные полномочия, экономическую мощь и идеологическое влияние, которые она познала вскоре после изгнания поляков из Москвы. Идет подготовка по замене тандема триумвиратом: принято решение, что все законы должен одобрять патриарх Кирилл.

В условиях, когда нынешняя власть наращивает усилия по клерикализации общества (отвлекая граждан от социально-экономических проблем тяжелейшего кризиса), российским ученым следует подумать о создании музея истории предательства и преступлений РПЦ. Материала достаточно: от уничтожения язычества и приглашений на Российский престол католиков до активной работы попов на оккупированной немцами территории СССР. РПЦ должна «жить не по лжи».

Десяток лет тому назад Иоанн Павел II принес свои покаяния за преступления Римской католической церкви. Светским ученым следует добиться аналогичных покаяний и от патриарха Кирилла.

Г.И.. Старченков,

доктор экономических наук, профессор