Существуют ли в природе Маугли и Тарзаны?

И так же, как реальные волчьи приемыши, истинные воспитанники обезьян очень далеки от этого созданного человеческой фантазией образа. Как попадают дети в обезьянью стаю? Лучше всего, пожалуй, нам известна история Джона Ссебунья, юного африканца родом из Уганды, который провел с обезьянами всего лишь несколько месяцев. Он, как и многие дети – приемыши животных, изначально воспитывался в неблагополучной семье. Когда Джону было четыре года, отец, буйный во хмелю, на глазах мальчика убил его мать, и ребенок в ужасе убежал в джунгли (рассказывают, вскоре после совершенного преступления отец повесился). Там он присоединился к стае верветок, которые его терпели, но не кормили, мальчик питался теми фруктами и объедками, что падали у обезьян на землю во время кормежки. Тем не менее, когда ребенка поймали, его четверорукие собратья попытались отбить его, швыряя в людей с деревьев всевозможный мусор. Жители деревни не раз видели мальчика среди мартышек, но только одна отважная и милосердная особа по имени Милли Ссеба предприняла попытку его поймать – и поймала. Как выяснилось много позже, когда возвращенного в человеческое общество Джона привели на прогулку в лес, он умел «разговаривать» с верветками на их языке, и те его понимали. Мальчика отдали в сиротский приют. Так как к моменту одичания он уже умел говорить, с ним можно было общаться на человеческом языке. Однако, судя по словам компетентных свидетелей, Джон отличался умственной отсталостью еще с младенчества.

 

Во время гражданской войны в Уганде верветки сильно размножились – местным жителям было не до того, чтобы контролировать численность мартышек (верветкии сейчас бесчинствуют на их полях и плантациях), поэтому одинокий брошенный ребенок мог легко наткнуться на них в лесу. Роберт, еще один угандийский мальчик, воспитанный верветками, потерял родителей, когда на его деревню напали солдаты вражеского племени, грабя и убивая. Роберту было тогда три года; еще через три года его нашли в лесу солдаты среди группы верветок, причем одна из обезьян пыталась защитить мальчика от людей. Ребенка поместили в приют, но единственное, чего добились воспитатели, – это научили его пользоваться туалетом, в остальном он вел себя, как животное.
 

Неизвестно, насколько достоверна история Марины Чапман, которая несколько лет провела в сельве в обществе траурных капуцинов, хотя я склонна этому верить. Марина родилась в Колумбии, в каком-то селении. Девочку, которой было приблизительно четыре года (думаю, что больше, лет пять-шесть, потому что впоследствии она полностью освоилась в человеческом социуме и овладела речью), похитили и бросили в лесу. Она выжила, держась поблизости от стаи капуцинов. Сначала те не обращали на нее внимания, но постепенно приняли в семью, занимались с ней грумингом (взаимный уход за шерстью, вычесывание паразитов и грязи), но не кормили – еду она добывала сама, учась у них. Она научилась прекрасно лазить по деревьям и спать в развилках ветвей. Через несколько лет ее нашли охотники и «спасли» – продали в бордель в ближайшем городке Чукуте. Оттуда она сбежала, жила на улице вместе с такими же бездомными детьми, потом стала служанкой, практически рабыней, в семье местного мафиози. Словом, люди оказались более жестокими, чем обезьянки, но нашлась добрая соседка, которая помогла ей и послала в Боготу к своей дочери. Вместе с ее семьей Марина переехала в Англию, в Брэдфорд, где влюбилась в органиста местной церкви и счастливо вышла замуж. По словам Марины, ей было сначала очень трудно передвигаться на двух ногах, ходить прямо, сидеть на стульях. До сих пор Марина, разменявшая седьмой десяток, прекрасно лазает по деревьям, а принимать пищу в присутствии посторонних стесняется, потому что предпочитает есть руками и жадно глотает еду. В лесу, говорит она, все мысли всегда были о еде, поэтому неудивительно, что она работает шеф-поваром. У Марины прекрасная семья, она мать двух взрослых дочерей, младшая из которых помогла написать ей книгу «Девочка без имени». Мать и дочь ездили в Колумбию, нашли те дома в Чукуте, где ей пришлось жить, а главное – они встретили в лесу стаю капуцинов, которых Марина восприняла как близких родичей – она до сих пор понимает их язык.
 

Возможно, что детям, принятым в сообщество еще более близких наших родственников – высших человекообразных обезьян, повезло больше, хотя часто трудно сказать, какие именно приматы ответственны за воспитание того или иного приемыша. Зарегистрировано несколько случаев, когда детей усыновляли шимпанзе; например, в Нигерии в 1996 г. в семействе шимпанзе обнаружили двухлетнего мальчика, которого назвали Белло. Скорее всего, он родился с физическими и умственными дефектами и его бросили в лесу, как это принято у народности фулани. Вел себя найденыш как истинный шимпанзе: ходил на четвереньках или согнувшись, руками касаясь земли, ночью прыгал по спальне и швырял вещи в других приютских детей.
 

Уже в нашем столетии, в декабре 2004 г., экспедиция нашего соотечественника, кинодокументалиста Олега Алиева, наткнулась в джунглях Суматры на странную девочку. Это произошло в селении кубу, примитивного племени, которое находится по своему развитию на уровне каменного века. Однажды вечером путешественники были крайне удивлены, увидев, как какое-то существо быстро взбирается на верхушку пальмы. «Существо» оказалось девочкой лет десяти, воспитанной самкой орангутана. Как случилось, что она попала в джунгли? Местные жители рассказали, что за несколько лет до того жена вождя с маленькой дочкой ушли в лес и не вернулись (когда это произошло, члены племени не знали – с отсчетом времени дело у них обстояло не слишком хорошо). Девочка в состоянии произносить какие-то неясные звуки, людей чуждается – ведь они убили ее «маму» (иначе детеныша у орангутана не отберешь), ведет себя как звереныш и каждую ночь устраивает себе гнездо на дереве.
 

Надо сказать, что дети-маугли чаще всего становятся приемышами животных с четкой социальной структурой – таковы и волки, и обезьяны (за исключением орангутанов). Эти животные живут группами или семьями со строгой иерархией, и о детенышах в таких сообществах нередко заботятся не только родители, но и другие родственные особи. Если человеческий ребенок стал членом стаи, то он становится совсем «своим» и выжить ему легче.
 

Гораздо реже встречались случаи воспитания человеческих детей зверями-одиночками с сильным врожденным родительским инстинктом, например такими, как бурые медведи. Первые сообщения о них дошли до нас с давних времен. Вот, например, что говорилось о Йозефе, «первом литовском медвежьем мальчике»: «В лесах на границе Литвы и России в 1694 г. поймали мальчика примерно десяти лет от роду, который жил среди медведей. Он не проявлял никаких признаков разума, ходил на четвереньках, не владел никаким языком и издавал звуки, совершенно не похожие на человеческие». В Литве медвежьих приемышей было несколько – то ли два, то ли три, существует путаница, хотя в некоторых документах сохранились даже даты, когда были сделаны эти находки. До нас дошли также слухи о «датском медвежьем мальчике». Еще одну «медвежью» девочку (впрочем, уже девушку, лет 18) в XVIII в. обнаружили в венгерской глуши (ныне эта местность неподалеку от города Крупины принадлежит Словакии). В XIX в. ребенка нашли в медвежьем логове в Индии. В 30-е гг. прошлого века в Турции, в поросших лесом горах нашли девочку, жившую с медведицей; она пропала из дома, когда ей было два года. Все, начиная от голоса, привычек и телосложения, напоминало в ней медведя. Уже в нашем веке, в октябре 2001 г., из Ирана пришло сообщение о малыше, найденном в логове медведицы: якобы в провинции Лурестан из кочевого шатра пропал мальчик 16 месяцев от роду, а три дня спустя его нашли в берлоге. Он был в полном здравии и сосал медведицу. Очевидно, все эти дни она кормила его как своего детеныша. По мнению доктора биологических наук В.С. Пажитнова, много лет изучавшего медведей, автора монографии «Бурый медведь», все эти истории не более чем вымысел, медведицы никогда не выкармливают чужих детенышей. Пусть редко, но кошачьи тоже могут заменять мать человеческим детям. Нам достоверно известна история одного мальчика, которого самка леопарда украла прямо с поля, где работала его мать. У этой большой кошки местные жители за два дня до похищения убили детенышей. Через три года белый охотник-любитель застрелил самку леопарда в окрестностях деревни, где произошла эта история, и сказал местным жителям, чтобы они забрали ее детенышей. Отыскав логово, люди не поверили своим глазам: кроме двух котят там был и человеческий малыш, которого опознали и вернули родителям. Что стало с ребенком дальше, история умалчивает. Существуют упоминания о еще двух случаях воспитанных леопардами детей, но насколько они правдоподобны, неизвестно. Так что героиня Р. Киплинга Багира, которая, как известно, принимала самое горячее участие в воспитании Маугли, к тому же не раз спасала ему жизнь, могла существовать на самом деле: «Иногда черная пантера Багира, гуляя по джунглям, заходила посмотреть, какие успехи делает ее любимец. …Если бы ей дали волю, она бы его избаловала». Правда, в оригинале у Киплинга Багира – самец, а не самка.
 

Даже львы «засветились» как защитники детей, правда, эта история кажется совершенно невероятной. В июне 2005 г. в Эфиопии, в нескольких сотнях миль к югу от Аддис-Абебы, несколько мужчин похитили 12-летнюю девочку, возвращавшуюся домой из школы, чтобы насильно выдать замуж. Полицейские гнались за злоумышленниками по пятам и через неделю обнаружили девочку в обществе львиного прайда – живую, но насмерть перепуганную. Завидев полицейских, львы медленно ушли в буш, как будто передавая им девочку. По ее словам, трое львов появились внезапно и прогнали мужчин; похитители обращались с ней жестоко и били, зато львы не причинили ей вреда, а как будто стояли на страже. Как ни странно, эта история абсолютно правдива: есть много свидетелей, и все они рассказывают одно и то же (похитителей, кстати, поймали). Почему же львы не тронули девочку? Скорее всего, плач девочки напоминал зверям звуки, которые издают львята, и они ее приняли за детеныша, нуждающегося в защите. Ведь львы, в отличие от других кошек, социальные животные, и у них очень крепки семейные связи, как, впрочем, и родительский инстинкт. Показательна в этом аспекте история одиночной львицы Камуняк, жившей в кенийском национальном парке Самбуру. Что-то в ее голове щелкнуло не так, и она стала приемной матерью теленка антилопы орикс. В течение 16 дней она ходила с теленком бок о бок, не охотилась и даже не прикоснулась к предложенному ей егерями мясу, а теленок хоть и слабел без материнского молока, но все-таки был на ногах. На 17-й день большой лев-самец подкараулил, убил и съел теленка. Львица была безутешна, но через несколько дней усыновила еще одного маленького орикса. Так в течение года она стала поочередно приемной мамой шести телят! Для антилоп это кончалось печально, только последний приемыш смог удрать от львицы, вернуться к родной матери и потому выжить. Камуняк после этого пропала… Этологи гадают и еще долго будут гадать, почему ее материнский инстинкт был направлен на чужого и совершенно чуждого детеныша, так непохожего на нее саму.
 

Наши домашние кошки тоже могут заменять человеческим детям родителей, что говорит не только об их интеллекте и альтруизме, но и об отсутствии нормальных эмоций и привязанностей у настоящих мам и пап, чаще всего алкоголиков. В России обнаружился один «мальчик-котенок» – в деревне Горицы Ивановской области мама и бабушка, алкоголички, запирали маленького Антошу Адамова вместе с кошкой в чулане, чтобы не мешался. Кошка Настя была единственным существом, которое обращалось с Антоном «по-человечески», она относилась к нему как к котенку, и благодаря ее заботе ребенок выжил. Когда заброшенному мальчику было четыре года, его обнаружил участковый: Антона отправили в больницу с тяжелейшей пневмонией, а оттуда он попал в детский дом. Вел он себя совершенно по-кошачьи: передвигался на четвереньках, при этом передние фаланги пальцев поджимал, будто это были коготки. Бегал при этом очень быстро, в детском доме убегал от взрослых и прятался в каком-нибудь темном уголке, например забивался под кровать. На чужаков Антон фыркал, как разъяренный зверек, а когда до него дотрагивались, царапался и кусался. Впрочем, вскоре он стал отзываться на ласку точь-в-точь как кошка: терся о ноги людей, выгибал спинку, подставлял голову, чтобы почесали за ушком. Более того, когда у него бывали проблемы с животом (а к нормальной пище ему долго пришлось привыкать), он жевал травку, как его научила кошка Настя. Спать предпочитал на полу, без одеяла, свернувшись калачиком, ел тоже по-кошачьи, лакая из блюдца, одежды не признавал. И совершенно не умел говорить. Его пришлось учить всему с азов, даже самым простым вещам, и, надо сказать, усилия и терпение воспитателей не пропали даром. Это тот редчайший случай, когда мальчику-маугли удалось практически полностью вернуть человеческий облик. Через год ребенок уже ел за столом вместе со сверстниками, спал в кроватке, нормально одевался и, самое главное, говорил. Антону дважды повезло: во-первых, его вовремя нашли: еще чуть-чуть – и было бы поздно, а во-вторых, несмотря на алкоголизм родителей, он родился с совершенно здоровыми задатками психики. Впрочем, полной изоляции от людей в данном случае все же не было.
 

Недавно в качестве спасителей ребенка «засветились» аргентинские уличные коты. В маленьком городке Пасос в канаве нашли годовалого малыша, которого обогревали со всех сторон восемь кошек. Когда мальчика у них забрали, они очень забеспокоились. Судя по всему, они его и подкармливали объедками. Отец мальчика нашелся спустя некоторое время. Он оказался безработным бродягой, который заявил, что потерял ребенка три дня назад, но не слишком тревожился, потому что кошки всегда хорошо о нем заботились.

Когда приемные родители-звери всеядны или плотоядны, то шансы выжить у человеческих детенышей все же есть, так как еда этих животных более-менее им подходит. Сложнее приходилось детям, попавшим в общество овец, коров или коз, которые питаются травой, ведь на такой пище человек долго не протянет. Впрочем, эти дети остались в живых, потому что питались в основном молоком. Древнеримский историк Прокопий оставил свидетельство о первом известном нам ребенке, которого выкормила коза, – и он утверждал при этом, что видел мальчика собственными глазами. Это случилось в середине III в. н. э., во время очередного нашествия готов. Жители одной из итальянских деревень в панике побросали все и бежали; когда выжившие вернулись на пепелища своих домов, то обнаружили странную пару – ребенка и козу, которая его спасла. Мальчика назвали Эгистом. В Андах уже в наше время, в 1990 г., нашли мальчика, который восемь лет прожил среди коз и питался их молоком, а также ягодами и кореньями. Хорошо, что млекопитающие выкармливают детенышей, и порой даже чужих, молоком (кстати, практически все дети, которые росли с собаками или в собачьей стае, тоже спасались от голода, питаясь молоком приемных «матерей»).
 

Среди детей-маугли числился мальчик, воспитанный коровами, но существовал он не в реальности, а только в ирландской волшебной сказке. А вот «мальчик-овца», как ни странно, существовал в действительности. У нас тому есть свидетель, которому можно доверять, – это доктор Николас Тульп, друг Рембрандта ван Рейна, центральный персонаж его знаменитой картины «Урок анатомии». Этого мальчика якобы поймали охотники в Южной Ирландии, где он жил среди овец и питался травой. В 16 лет вместе с бродячими циркачами, как диковинка, он попал в Амстердам, где его и наблюдал доктор Тулп: он был физически силен, мускулист, не говорил, только блеял. Трудно сказать, как человек мог выжить на такой диете, и, возможно, это был просто слабоумный парень, а его историю придумали те, кто демонстрировал «диковинку» на ярмарках.
 

Но самый странный случай произошел в Северной Африке с мальчиком по имени Сиди Мохаммед (это редкое исключение из правил – его опознали родственники), жившим среди страусов. Ему было пять или шесть лет, когда он играл вдали от дома. Заблудившись в буше, мальчик присоединился к семейству страусов и вместе с ними бродил по саванне в течение десяти лет, пока его не поймали охотники. Говорят, он питался травой – странно, что человек смог на этой пище выжить!
 

Дети-маугли, все без исключения, отличаются тем, что и в неволе (а для них жизнь среди людей – самая настоящая неволя) сохраняют звериные повадки: едят только то, что ели в звериной стае, например, воспитанники волков поглощают сырое мясо, разрывая его руками и зубами, иногда ловят мелких животных и тут же их пожирают. Воду они обычно не пьют, а лакают. Передвигаются чаще всего на четвереньках, а если и поднимаются на ноги, то полностью их не выпрямляют, так и бегают на полусогнутых, наклонившись вперед, с болтающимися руками и часто – с высунутым языком. Несмотря на такую неудобную, с нашей точки зрения, позу, бегают такие дети очень быстро; например, последняя из известных нам детей-маугли, «собачья девочка» Рамзия Тукматуллина из Татарстана, развивала, по свидетельству очевидцев, скорость до 30 км/ч. Другая воспитанница собак, Оксана Малая из Херсонской области, обладала необычной гибкостью и легко делала различные акробатические трюки: она часто чесала за ухом ногой, закинув ее через плечо.
 

В 2007 г. в лесах Калужской области видели мальчика лет десяти на вид. Ребенок находился в стае волков и вместе с ними добывал пропитание, бегая на полусогнутых ногах. Милиционеры устроили облаву и нашли мальчика в волчьем логове. Он не говорил, на людскую речь не реагировал. Вел себя как настоящий волк. Чтобы как-нибудь называть ребенка, ему дали имя Леша. Лешу отвезли в Москву, в больницу. Его успели вымыть и постричь ему ногти, которые фактически превратились в когти, после чего он сбежал, и больше его никто не видел. По заключению врачей, Леша должен был быть гораздо старше, чем выглядел.
 

Звериные повадки у таких детей неистребимы, так же как и предпочтения в еде. Они кусаются, часто бывают агрессивны. Даже внешний облик и само тело таких детей-маугли меняются. Мимика у них обеднена, обычно единственная эмоция, которая отражается на лице, – это страх. Ни плакать, ни смеяться они чаще всего не умеют, зато нередко воют по ночам и вообще издают звуки, присущие их стае. Все их чувства обострены, нюх нечеловечески развит, слух очень тонок; единственное, к чему они глухи, – это человеческая речь. На коленях и локтях образуются мозоли, связки на конечностях часто окостеневают, так что при всем желании человекозверь не может выпрямиться во весь рост, да и рост обычно невелик, к тому же эти дети обычно выглядят намного моложе своего календарного возраста. Это психосоциальная карликовость (или синдром Каспара Хаузера, по имени первого хорошо изученного мальчика, выросшего в изоляции), связанная с тем, что при стрессе угнетаются центры, продуцирующие гормон роста. Найденыши мало чувствительны к колебаниям температуры и легко переносят холод. Многие из них сильно и весьма неприятно для человеческого носа пахнут, причем этот запах долго не исчезает при возвращении к людям, несмотря на правильное питание и регулярное мытье. Одеваться их можно научить с большим трудом.
 

Более того, некоторые из них сплошь покрыты шерстью! Такими, например, предстали перед свидетелями, которым можно доверять, «волчьи мальчики» из Шадженпура и Хасунпура, румынский «волчий мальчик» из Кронштадта. Волосатым был чилийский мальчик по прозвищу Кау-Кау, который провел в лесной глуши по крайней мере три года: его обнаружили в 1947 г. в возрасте около 12 лет. В 1996 г. китайский охотник нашел приемыша большой панды, который тоже был весь покрыт волосами, так что даже выдвинули предположение, что это генетический дефект. Воспитанник верветок Джон Ссебунья, когда его обнаружили, по состоянию волосяного покрова мало чем отличался от членов своей стаи. Такому чрезмерному оволосению можно найти научное объяснение, о котором уже говорилось выше, в главе о йети: при недостаточном и неполноценном питании меняется гормональный статус организма. Если покрытый шерстью ребенок-звереныш в достаточной мере адаптируется в человеческом обществе и начинает питаться более приемлемой для организма человека едой, то волосы на его теле обычно выпадают. Косвенное подтверждение этой гипотезы – случай с Джоном Ссебунья. Мальчик был на такой стадии истощения (и к тому же болен гельминтозом), что, если бы люди срочно не начали его лечить, он не прожил бы и недели. Однако, когда через два года его навестил в сиротском приюте журналист Би-би-си, снимавший о нем фильм, волос на теле Джона уже не было.
 

И все-таки интересно, почему в роли приемных родителей человеческих детей выступают чаще всего именно волки или их одомашненные потомки, собаки. Если прибавить сюда еще «шакалью девочку» (белая девочка, отбитая у стаи шакалов в Индии; как и другие «дикие дети», она все время рвалась в лес и прожила в неволе 

очень недолго), то получается весьма солидное число – я насчитала около 50 таких случаев. Очевидно, дело в сильнейшем материнском инстинкте псовых. Как показали исследования замечательного грузинского ученого Ясона Бадридзе, даже у совсем юной годовалой волчицы при виде волчат может начаться лактация, и она станет кормить их молоком. Более того, когда одна из волчиц, участвовавших в его экспериментах, Ники, родила, то у Хешке, самки, занимавшей в стае самое низкое положение, набухли сосцы, и, чтобы ухаживать за детенышами, она с боем ворвалась в логово и выгнала оттуда настоящую мать. С тех пор обе волчицы кормили волчат попеременно: когда одна из них выходила из логова, другая тут же занимала ее место. Родительское поведение возникает у волков в возрасте 10–11 месяцев независимо от пола, причем волки заботятся не только о волчатах, но и о «подброшенных» щенках, несмотря на их «чужой» запах. Собаки обычно тоже прекрасные матери. Правда, человек вывел такие породы, у которых сука совсем не заботится о своем потомстве, оставляя все хлопоты хозяину (а чаще – хозяйке). Но у собак, более близких к дикому типу, родительское поведение часто проявляется и по отношению к чужим детенышам. Например, у моих знакомых живет никогда не рожавшая такса, у которой при появлении в доме котенка пришло молоко и она стала кормить его «грудью». В Шанхайском зоопарке мать-героиня собака Балу выкормила 12 тигрят!
 

У детенышей различных видов есть много общего. У ребенка, как и у малышей других млекопитающих, существуют младенческие, инфантильные признаки, которые включают врожденные механизмы родительского поведения: выпуклый лоб, большие глаза, укороченная лицевая часть черепа, пухлое тельце (они называются ключевыми стимулами, или релизерами). Кроме всего прочего эти релизеры тормозят агрессивность и, очевидно, пищевое поведение тоже – в случае, конечно, когда животное не голодно. Так маленький ребенок может выжить, попав в логово зверя, особенно когда у самки есть свое потомство или оно только что погибло. Главное, чтобы звери приняли чужого детеныша в самом начале, впоследствии, когда он пропитается их запахом, ему уже ничего не грозит. Волки, как было сказано, прекрасные родители и одинаково относятся и к своим собственным отпрыскам, и к приемышам. В отличие, например, от человека. Есть данные, что отцы нашего вида убивают приемных детей в 65 раз чаще, чем своих собственных!

А как, собственно говоря, человеческие дети попадают в звериное логово? В Индии нередко детей воровали дикие звери, во всяком случае раньше. Например, Раму, найденного неподалеку от Лукнора в 1954 г., волк утащил прямо с материнских колен. Обычно животные уносили детей, когда их матери работали в поле неподалеку. Впрочем, детей воровали и воруют не только волки. У Киплинга, как вы помните, малыша Маугли утащил у родителей тигр. Насчет тигров достоверных свидетельств нет, а вот леопарды действительно детей похищали.
 

Но чаще виноваты в том, что дети воспитываются среди зверей, конечно, не животные, а люди. Из-за бедствий войны, нищеты и неустроенности новорожденных младенцев просто бросают, а наши братья меньшие их подбирают. Совсем недавно в Кении собака нашла в лесу девочку не больше двух недель от роду, принесла к своим щенкам и стала кормить. Новорожденную обнаружили подростки, услыхавшие детский плач, сообщили матери, и девочку немедленно отправили в больницу, где ей дали имя Энджел. Нашлось много желающих ее удочерить, а собака стала чуть ли не национальной героиней, ей дали имя Мкомбози, что означает Спасительница. По следам узнали, что, чтобы донести ребенка к себе в логово, ей пришлось пересечь оживленную дорогу и изгородь из колючей проволоки!
 

Кстати, выкармливание и воспитание – это разные вещи. Охотно верю, что Ромул и Рем были вскормлены волчицей, и если пастух их нашел достаточно рано (согласно легенде – в возрасте трех месяцев), то они действительно могли вернуться в мир людей, чтобы потом один из них основал Рим. Это миф, конечно, но в его основе могли лежать реальные факты. Все дело в том, как долго ребенок прожил среди зверей и в каком возрасте это случилось.

Иногда человеческое дитя живет вроде бы среди людей, но в таком небрежении, что само уходит в собачью стаю или собачью будку. Там собака поделится едой и обогреет, там не бьют и «понимают». Так выжил, например, алтайский мальчик Андрюша, родители которого в алкогольном угаре просто позабыли о его существовании – мать куда-то пропала через три месяца после рождения ребенка, бросив его на отца, который тоже вскоре уехал в неизвестном направлении. Мальчик переселился в будку Полкана, который стал его «приемным папой». Шестилетнего Ивана Мишукова обнаружили в стае бродячих собак не в далекой лесной глуши, а в ближайшем Подмосковье – он жил с ними два года, после того как убежал от матери и ее буйного сожителя, и стал вожаком стаи (вот что значит человеческий интеллект!). Увы, в последнее время такие вопиющие случаи – не редкость, причем происходят они порою на глазах у соседей и даже у родных родителей-алкоголиков. Этих детей обнаруживают обычно социальные службы, ко всеобщему возмущению и изумлению. В последние годы несколько таких детей, живших среди собак, нашли на территории бывшего Советского Союза, а также в Латинской Америке (Бразилия и Чили), Таиланде, Румынии. Некоторые из них все-таки изредка общались с людьми и потому умеют говорить, хоть и еле-еле, однако все равно отстают в умственном развитии и так и не возвращаются в мир людей.
 

И в самом деле, что их там ждет? Они чужие в этом мире. Первое, что всегда делают нашедшие их люди, – ужасаются и стараются переделать их на человеческий лад, научить жить, «как все». Вот пример, свидетелем которому я была. На ток-шоу Андрея Малахова «Пять вечеров», посвященных детям стаи, психологи и социальные работники возмущались по поводу «собачьей девочки» Рамзии: как может ребенок жить в таких условиях, вы бы видели – зимой в сапогах на голую ногу! Ее необходимо спасать – и немедленно! Они ничего не знали об особенностях детей-зверенышей, их нечувствительности к холоду. Мать Рамзии, алкоголичку, лишили родительских прав, а ребенка ожидал интернат для «дефективных». Но как девочку, которая сама себя называла собачьим именем Найда, оторвать от ее стаи? Устроить облаву! И устроили… Кстати, когда милиционеры ловили Ваню Мишукова, они предприняли три попытки, но каждый раз собаки отбивали мальчика – его поймали только с четвертого раза, заманив в ловушку едой.

Да, сложно возвращать детей-маугли в человеческое общество, и порой этот процесс для них очень травматичен. Ведь они не ощущают себя представителями нашего вида. В душе это волки или собаки. Общаясь с животными в раннем возрасте, они идентифицируют себя с ними. Это черта общая для всех высших позвоночных – они ощущают себя членами того общества, в котором воспитываются, независимо от того, к какому виду они сами принадлежат. Например, кенгуру по имени Лулу, которая спасла своего хозяина, придавленного упавшим деревом и стала чуть ли не национальной героиней Австралии, люди подобрали детенышем, находившимся в сумке погибшей под колесами автомобиля матери; ее выходили и выкормили, а жила она среди собак и явно ощущала себя собакой – даже лаять научилась. В Уэльсе фермер выращивал осиротевшую овечку по имени Роло вместе со своими собаками. Подросшая овечка живет в его доме, обожает прогулки на поводке и часто смотрит вместе с хозяевами телевизор. Более того, вместе со своими приятельницами-овчарками она стала пасти скот! Роло ест собачью еду, прыгает через обруч, в общем, ведет себя как собака.
 

А вот выросшая среди людей шимпанзе Вики воображала себя человеком. Вики, как и многие высшие человекообразные обезьяны, узнавала себя в зеркале, но когда ее попросили разложить картинки, на которых были изображены люди и животные, на две группы, то себя она отнесла к людям, хотя изображения других шимпанзе поместила в категорию животных. Так что совсем неудивительно, что «волчьи мальчики» и «собачьи девочки» чувствуют себя неуютно среди себе подобных и всеми силами стараются вернуться в стаю.
 

А их насильно тянут «в люди», заставляют одеваться, мыться, есть приготовленную пищу, учат говорить… И для начала лишают приемных родителей и друзей. Часто лишают в самом прямом смысле – волчиц, приютивших найденыша, обычно убивают. И никто не обращает внимания на то, что эти непонятные создания переживают тяжкое горе. Какова их дальнейшая судьба? Чаще всего она бывает печальна. В прежние времена волчьих выкормышей нередко держали в клетке или на цепи, как диковину, показывали их публике, а учили жить по-человечьи палкой. Впрочем, мало кто из них вне своей стаи прожил больше нескольких лет. Сейчас времена стали гуманнее, но от этого детям-маугли не легче – их ждет заключение в психиатрических заведениях, причем пожизненное. Даже те найденыши, которых признали их биологические родители, в человеческой семье обычно не удерживались и до конца жизни содержались в психбольницах. Если ребенок более или менее сумеет адаптироваться к новой жизни, все-таки научится говорить и писать, он все равно остается чужаком. Некоторым из них все же повезло: Амалу и Камалу преподобный Сингх и его близкие искренне любили и много с ними занимались, а жена священника заменила им мать-волчицу. Раму («второй лукнорский волчий мальчик») прожил в неволе 14 лет и, хоть говорить так и не научился, подружился с медсестрой больницы, куда его поместили, и у них родился ребенок. Но чаще дикие дети навсегда остаются нелюдимыми несчастными одиночками. Найденный в Туркмении в пятилетнем возрасте мальчик, воспитанный волками, которому дали имя Джума Джумаев, так и жил с 1953 г. в различных психиатрических больницах и интернатах; что с ним стало в наши дни, неизвестно. Оксана Малая, о которой было немало статей и даже телерепортажей, сейчас живет в глухомани в интернате для психохроников, где она чужая и все ее боятся; ей повезло – там много собак, со всеми она дружит, а тех людей, кто собак не любит, может и укусить. Как и у других отверженных детей, нашедших приют у дружественных дворняжек, у нее двойственная идентификация: она ощущает себя наполовину человеком, наполовину – причем на лучшую половину – собакой (по ее словам, «животное – лучше»).
 

Почти всем детям-маугли ставят диагноз «олигофрения», то бишь слабоумие. Порой это справедливо: а каким еще может родиться далеко не первый ребенок родителей-алкоголиков? Но некоторые из этих детей появились на свет с совершенно нормальными задатками, просто их жизнь пошла по другому пути. Они не такие, как мы, они другие; может, если бы их оставили в покое там, где их нашли, они были бы гораздо счастливее. Ведь в волчье-собачьем мире они на своем месте, к тому же звери оказываются добрее людей. Практически вся жизнь наших «собачьих» девочек и мальчиков протекала на глазах у соседей, и никто не обращал на них внимания, пока не спохватывались социальные работники. Амалу и Камалу местные жители, на попечение которым преподобный Сингх сначала отдал девочек, чуть не уморили голодом. В конце концов, и киплинговского Маугли не приняли в родной деревне и он вынужден был вернуться обратно в джунгли.
 

Что люди могут предложить таким детям, кроме заключения в интернате для психохроников? Самое реальное и лучшее для них – это работа в собачьих приютах, питомниках или зверинцах, где они чувствовали бы себя на месте и приносили реальную пользу братьям нашим меньшим, которых считают братьями по крови. Ведь они их понимают гораздо лучше, нежели самые образованные зоологи или кинологи. На худой конец, есть фермы, работа с сельскохозяйственными животными… Но это, увы, слишком сложно для органов опеки – и к тому же не укладывается в привычные бюрократические рамки. Но ведь смогла же адаптироваться в человечьей жизни и реализовать себя воспитанная свиньями китаянка Ван Сяньфэн – она работает уборщицей в Шанхайском зоопарке.
 

И напоследок – исключения из правила, случаи, когда судьба волчьих приемышей сложилась счастливо. Правда, не знаю, поймут ли меня, если я назову «счастливой» судьбу тех, кто сумел сбежать от людей обратно в их дикий мир, или тех, кого только видели, но так и не поймали, тем не менее мне кажется, что это именно так. Кроме «первого лукнорского мальчика», о котором я упоминала в самом начале, это удалось сделать чилийскому маугли – Акселю Ривасу. Он был из неблагополучной семьи, почему его и поместили в детский дом, откуда он сбежал, чтобы жить со стаей бродячих собак и ночевать вместе с ними в пещере. Когда его поймали, он, хоть и плохо говорил, просил полицейских отпустить его: «собаки – моя семья». Несколько раз пытался бежать, даже прыгнул со скалы в океан, и последняя попытка ему удалась – его так и не нашли. Не смогли поймать и «сахарского газельего мальчика», хотя попытки такие были. Когда Жан-Клод Армен, к которому мальчик привык, вернулся через два года после их общения в Мавританию, он захотел снова с ним встретиться. Но во время поездки по пустыне его спутник, капитан французской армии, вошел в азарт и пытался догнать мальчика на натовском джипе, так что писателю, чтобы сорвать погоню, пришлось отобрать у него руль и ударить по тормозам. Этого превосходного бегуна пытались еще несколько раз отловить, однажды на него бросали ловчую сеть с вертолета, но, по счастью, каждый раз ему удавалось избежать плена.
 

Наиболее знаменитая из волчьих приемышей, не вернувшаяся в человеческое общество, известна под прозвищем «Лобо, волчья девочка с реки Дьявола». С ней связана романтическая, драматичная история. Ее родители, Молли и Джон Денты, жили в Техасе, недалеко от мексиканской границы; Джон занимался трапперством. Когда Молли пришло время рожать, у нее возникли осложнения, и Джон отправился за помощью к ближайшим, но все равно дальним соседям, супругам-мексиканцам, владевшим ранчо в каньоне Пекас. Когда вместе с ними он возвращался к жене, его убила молния. Однако соседи все-таки добрались до хижины Дентов, где нашли мертвую Молли, очевидно погибшую в родах. Вокруг нее были кровавые волчьи следы, и люди пришли к выводу, что новорожденного младенца сожрали волки. Однако через десять лет, в 1845 г., местный мальчуган-пастух заметил в стае волков, напавших на коз, девочку. Еще через год мексиканская женщина увидела, как человеческое дитя в компании двух больших волков пожирает только что убитую козу. При виде человека они убежали – причем девочка бежала сначала на четвереньках, а потом уже поднялась на ноги. Собрались охотники со всей округи, и через три дня отчаянно сопротивлявшуюся дикарку поймали. Ее отвели на ранчо и заперли в комнате. Она выла, и в ответ тоже раздавался волчий вой; вскоре волки штурмом взяли ранчо – они ворвались в загоны для скота и напали на коз, коров и лошадей. Люди открыли стрельбу, и в этой суматохе девочке удалось отодрать доску, которой было забито окно, и бежать. В следующий раз ее встретили только через семь лет – группа жителей пограничных земель увидела девушку с двумя волчатами на берегу реки; заметив людей, она подхватила детенышей и убежала. Больше на глаза людям никогда не попадалась. Эта история настолько красива, что возникает вопрос – правда ли это или фольклор? К сожалению, скорее второе.
 

Так все же может ли ребенок-маугли полностью адаптироваться в человеческом обществе? Кроме Марины Чапман достоверно известно несколько таких случаев. В Индии найденный полицейскими в волчьем логове мальчик («третий султанпурский») и взятый ими же на воспитание очень быстро расстался с животными привычками, пошел в школу, а потом тоже стал полицейским; очевидцы отмечали, что он был «отнюдь не идиотом». Иван Мишуков, возглавлявший стаю бродячих собак, нормально адаптировался в человеческом обществе (он попал на улицу в шесть лет, к тому времени у него сформировались многие человеческие навыки); он учился в Суворовском училище и потом связал жизнь с армией.
 

Испанский «маугли» по имени Маркос Родригес Пантоха сейчас живет в одиночестве, работает пастухом и с этой работой справляется, но он тоже сбежал от жестоко избивавших его отца и мачехи достаточно поздно, когда ему уже было семь лет. Как утверждает Маркос, он прибился к волчьей стае и провел с волками 12 лет. Испанские телевизионщики, снимавшие о нем документальный фильм, уверены, что эта история в основном правдива, тем более что его хижина больше напоминает звериное логово, нежели человеческое жилье.
 

Пожалуй, стоит упомянуть еще одну историю, очень красивую и печальную. Во время Второй мировой войны родителей семилетней еврейской девочки Миши Дефонсека угнали в концлагерь, а саму ее спрятали добрые люди. Но убежище было ненадежно, и Мише пришлось бежать; четыре года она путешествовала по Европе в поисках родителей. Ее приютила стая волков, вместе с которыми девочка охотилась. Увы, ее приемных родителей тоже убили… Миша смогла сохранить человеческую индивидуальность и впоследствии написала о своих приключениях книгу под названием «Выжить с волками», которая стала международным бестселлером, по книге был поставлен одноименный фильм. Но, к сожалению, эти якобы мемуары оказались мистификацией, и выяснилось это совсем недавно.