Будущее, которого не было

В 1990-е годы мне приходилось читать большое количество переводной литературы по проблемам современной политологии. В силу специфики работы меня больше всего интересовало ощущение будущего на Западе – то, как видят его наши иностранные коллеги.

Один из самых интересных выводов, которые я сделал для себя – элита, а с ней и широкое экспертное сообщество Запада ждет несколько технологических революций, которые позволят создать задел для, по крайней мере, столетия успешного экономического развития и восстановления доминирования Запада. Какими виделись тогда эти «технологические революции»? Помимо констатации очевидного, к тому моменту, эффекта от синергии вычислительных систем и средств коммуникации, в ближайшем будущем ожидалась революция от широкого распространения композитивных материалов и революция вследствие появления новых лекарственных средств.

Чуть более отдаленной, но гораздо более важной виделась революция, связанная с существенным удлинением жизни человека. Тогда ожидалось, что уже в XX исследования в ряде областей науки позволят найти теоретические пути к бессмертию человека. Предполагалось, что на уровень практической технологии исследователи подойдут уже в XXI веке.

Скажу сразу, что начав писать эту статью, я вполне понимаю, что из сегодняшних наших знаний о жизни и смерти никак не следует даже теоретическая возможность создания «технологии бессмертия». В 1990-е годы я не читал специализированных трудов по биологии или медицине – и, даже, не смог бы их понять. Подчеркну, я говорю о трудах политологов, социологов, историков, философов, политиков, представителей интеллигенции, определявших в 1990-е годы «сегодня» и конструировавших «завтра» нашего мира. Эти люди, наверное, не много понимали в медицине и биологии. Но они на практике знали этот мир и формировали его будущее. И потому я внимательно, порой по крупицам собирал их мнения о том, каким будет будущее человечества.

На основании их мнения, в частности, принимались решения о поддержке перспективных исследовательских программ. А на основании этих принятых решений строилась ожидаемая отдача от них и видение меняющегося будущего.
Сегодня большое количество научных институтов по всему миру ведут исследования по проблеме преодоления старения и смерти. Порой исследования маскируются исследованиями проблемы рака; действительно тесно взаимосвязанной с проблемой старения. Никаких сообщений о значимых практических результатах от этих научных исследований нет.

Кажется, наибольших успехов человечеству удалось добиться в генетике. Изучение генома человека показало хороший прогресс, хотя и здесь нет практически-значимых результатов для решения проблемы бессмертия. Кажется, даже на уровне теоретической вероятности исследования зашли в тупик: оказалось, что решить проблему бессмертия только генетически модифицировав человека. То есть, прекратив историю рода человеческого. А исследования по линии медицины - в рамках медицинских центров, специализированных научных институтов и университетов вообще не дали значимого прогресса.

Второй мега-революцией ожидалось решение проблемы массы тела или преодоления гравитации. В частности, если бы удалось «устранить» массу, это позволило бы навсегда решить энергетические проблемы человечества.
Думаю, в этой области были задействованы колоссальные силы – пока на уровне теоретической науки. Один из примеров – создание гигантского андронного коллайдера в Швейцарии. Успех в поиске бозона Хиггса, предположительно, - «атома гравитации» открыл бы новые теоретические горизонты для науки и практической деятельности человека. В частности, решение проблемы массы открыло бы горизонты для заселения иных планет Галактики.

Возможно, двадцать лет – не бог весть какой срок для таких масштабных задач. Возможно, что 1990-е годы на Западе – время неумеренного оптимизма, вызванного самым «сытым» десятилетием за всю его историю. Но факт остается фактом. Эти проблемы не только не были решены, но даже и подойти к теоретическому созданию условий не удалось.
Пока же человечество продолжает пожинать плоды предыдущей, довольно «старой» технологической революции, начавшейся еще в 1960-е гг. с появления первых доступных компьютеров.

Вследствие прогресса компьютерной техники развитие человечества было опрокинуто «вовнутрь человека» - к созданию новых гаджетов, способных все более эффективно решать проблему промывания мозгов и ко все более эффективной рекламе все новых гаджетов. Мир помещается в кармане – но все эти достижения виртуальны и никак не улучшают реальную жизнь человека. Пока не оправдались даже надежды на новые материалы или на прорыв в медицине. В 1990-е годы казалось, что этих технологические циклы уже идут. Появились, конечно, новые материалы есть и новые лекарства – но они просто замещают предыдущие и никак не производят эффекта «нового технологического уклада».

А пока в политическом плане Запад все более уступает растущим экономикам Востока. Сегодня, на фоне прогрессирующей в Азии науки, если важные открытия по проблеме гравитации и бессмертия все же будут сделаны, не факт, что их родиной будут США или Европа, а не Китай.

Появись у человечества надежда на бессмертие, на покорение других планет, на окончательное решение энергетических проблем, это взбодрило бы уставший старый мир Америки и Европы и вдохнуло бы новую жизнь в международное соревнование.

Мне кажется, сохранись до наших дней Советский Союз, при имевшемся уровне развития теоретической науки наша страна могла бы внести серьезный вклад в решение этих двух мега-задач. Если, конечно, они вообще поддаются решению.

Сергей Исрапилов