Хемофобия

Химии, как никакой другой науке, наверное, довелось испытать всю гамму отношений со стороны обывателя — от любви и восхищения до боязни и ненависти. Действительно, были времена, когда химиков считали магами или волшебниками, которым по силам исполнить любое желание. Их принимали за чародеев, «колдующих» в своих мрачных лабораториях, заполненных громоздкими приборами. Смешивая, растирая, сжигая или перегоняя различные вещества, они искали эликсир, способный облагораживать металлы, превращая их в золото, и одновременно служить универсальным лекарством. Чуть более полувека назад считалось, что «химия может не только кормить, но и одевать человека, она принесёт в его быт множество удобных, дешёвых, практичных вещей», а известный лозунг «Коммунизм — это советская власть плюс электрификация всей страны» был дополнен фразой: «Плюс химизация всего народного хозяйства».

 

В 1960-х годах в печати замелькали термины «хемофилия» и «хемофобия». Образованные  от  среднегреческого «χημεία» — «химия» и древнегреческих «φιλία» — «любовь, влечение» и «φόβος» — «страх», эти слова стали отражать отношение человека к химии: хемофилия означает любовь к химии, а хемофобия, согласно определению, данному Международным союзом теоретической и прикладной химии (IUPAC), это иррациональная боязнь химических веществ.

 

По восприятию химии жители планеты разделились на две группы. Если сторонники первой (к сожалению, не очень многочисленной) не представляют существование современного мира без достижений химической науки, то представители второй группы твёрдо убеждены, что химия — это непременно что-то ядовитое, дурно пахнущее и взрывоопасное. Можно ли превратить хемофоба в хемофила? И если да, то как? Чтобы ответить на эти вопросы, прежде всего нужно понять, когда и почему люди начали бояться химии.

 

 

Совокупность базовых знаний (образованность плюс эрудиция) составляет интеллектуальную основу общечеловеческой культуры. Невежество — одна из основных причин распространения хемофобии.

 

Яркий пример её проявления — нашумевшая история с так называемым дигидрогенмонооксидом. В 1997 году четырнадцатилетний американский школьник Натан Зонер, перечислив опасные свойства дигидрогенмонооксида (ДГМО), предложил своим сверстникам подписать петицию с требованием запретить использование этого химического соединения. Поводом тому послужила склонность этого вещества вызывать эрозию почв и коррозию металлов, а также способность в газообразной форме оставлять сильные ожоги. Кроме того, ДГМО — один из основных компонентов кислотных дождей, а попадание его в дыхательные пути человека смертельно опасно. Наконец, присутствие ДГМО было подтверждено в каждой реке, ручье и озере США. В результате 43 школьника из 50 опрошенных согласились подписать петицию о введении жёсткого контроля или даже о запрете опасного химиката, шесть респондентов не имели определённого мнения и лишь один сообразил, что дигидрогенмонооксид имеет более распространённое название — вода (H2O).

 

По мнению журналиста газеты «Washington Post» Джеймса Глассмана, рассказавшего об этом эксперименте, самое ужасное в данной истории то, что если бы Натан провёл подобный опрос среди взрослых, то, скорее всего, получил бы тот же результат. Увы, даже в XXI веке предположение журналиста было многократно подтверждено.

 

Так, в 2001 году депутат новозеландского парламента от партии «зелёных», отвечая на запрос избирателей, поддержал кампанию по запрещению использования дигидрогенмонооксида. Тогда влиятельная Национальная партия этой страны в выпущенном пресс-релизе указала, что представители «зелёных» настолько безграмотны в научном плане, что готовы запретить что угодно, если только это «что-то» будет иметь хотя бы слегка научное название. Весной 2013 года один из старейших и наиболее респектабельных журналов США «The Atlantic» поведал о первоапрельской шутке ведущих радиостанции округа Ли в штате Флорида, сообщивших, что из водопроводных кранов местных жителей с утра течёт дигидрогенмонооксид. Шквал звонков обрушился на водопроводную компанию. Чтобы успокоить не на шутку перепуганных жителей, руководители коммунальных служб были вынуждены выступить с официальным заявлением о безопасности льющейся из их кранов жидкости.

 

Парадоксально, что в то время как всё шире «распростирает химия руки свои в дела человеческие», когда «везде обращаются пред очами нашими успехи ея прилежания», всё меньше и меньше людей понимают, что это за наука.

 

В декабрьском номере 2019 года научный журнал «Nature Chemistry» опубликовал статью профессора Майкла Зигерта и его коллеги Анжелы Барт из швейцарского Федерального технологического института, посвящённую проблеме хемофобии. 

 

Авторы публикации оценили отношение европейцев к химии, опросив жителей восьми стран — Австрии, Великобритании, Германии, Италии, Польши, Франции, Швейцарии и Швеции (примерно по 700 респондентов в каждой стране — в общей сложности 5631 человек). Картина оказалась удручающей. Выяснилось, что среднестатистический европеец химически безграмотен. Так, без малого добрая треть жителей Старого Света призналась, что просто боится химических веществ, почти 40% опрошенных сообщили, что в повседневной жизни пытаются избегать контакта с ними и хотели бы жить в мире, где их не существует. Ещё 82% с удивлением узнали, что поваренная соль, добытая из океана и полученная в лаборатории, имеет одну и ту же формулу NaCl.

 

Однажды мне довелось посмотреть выпуск телепередачи «Своя игра», в которой принимали участие актёры одного из театров. Они с лёгкостью находили верные ответы на непростые вопросы из области гуманитарных наук, но не смогли ответить на «детский» вопрос: какой газ преобладает в атмосфере планеты Земля? От углекислого и озона не без помощи ведущего игроки пришли к правильному ответу — азот.

 

Распространённая ошибка, способствующая засилью хемофобии, — слепое доверие рекламе, а не экспертам и здравому смыслу. Сегодня слово «химия» стало синонимом чего-то вредного. Этот тренд уловили рекламодатели, пытаясь непременно подчеркнуть отсутствие этой самой «химии» в продвигаемом товаре. Иногда доходит до курьёзов. Несколько лет назад в иркутских троллейбусах можно было услышать рекламу нового удобрения, предлагаемого садоводам и огородникам. Голос диктора уверял, что это прекрасное средство для растений содержит полезные органические вещества, а также азот, фосфор, калий и не содержит никакой «химии»! 

 

Украшенные баннерами рекламные щиты призывают прохожих похудеть к лету. А что делать, если выполнять физические упражнения лень, а выглядеть стройной или стройным ой как хочется? На выручку приходит современный рынок, готовый предложить широкий ассортимент препаратов для похудения. На какие только ухищрения не идут производители, расхваливая свой товар! Так, один хорошо известный российским потребителям препарат был разрекламирован как натуральное растительное средство, в основе которого лежит экстракт створок плодов фасоли. 

 

«Данный препарат в своём составе не содержит никаких химических […] элементов, что очень важно для здоровья организма» — утверждалось на одном из сайтов. Боюсь, что клюнувшим на эту наживку понадобится медицинская помощь, когда они узнают, что их «здоровый организм» содержит более шести десятков химических элементов периодической системы! 

 

В 2000 году американские учёные Роберт Штейнер и Джеймс Эльзер получили эмпирическую формулу (если бы таковая существовала), отражающую химический состав тела человека. Они рассчитали, сколько и каких элементов содержится в организме, и на основании этого вывели такую формулу для тела человека при его рождении. Содержащая 22 элемента, она имеет следующий вид:

 

 

Страдающие хемофобией убеждены, что встречающиеся в природе вещества значительно более безопасны, чем полученные химиками в лаборатории, совершенно игнорируя тот факт, что природные химические вещества нередко весьма ядовиты. Например, самое токсичное из известных веществ, по-видимому, — ботулинический токсин, вырабатываемый анаэробными бактериями: попадание в кровь всего 0,0001 мг этого яда может быть смертельным для человека.

 

Вспомним приписываемое Парацельсу известное утверждение: «Всё есть яд, и всё есть лекарство. Всё дело в дозе». Излюбленная человеком приправа — поваренная соль — издавна была символом благополучия и достатка. Наверняка каждому известно использование водных растворов хлорида натрия в медицине (в частности, промывание им слизистых оболочек носа и горла было рекомендовано как один из способов профилактики вирусных инфекций). 

 

Возможно, мало кто знает, что соль может быть ядом: от неё можно умереть, съев сразу около 250 г этого вещества. Да что соль! Самая обыкновенная вода представляет смертельную опасность, если выпить более 5—7 л «дигидрогенмонооксида» за короткий промежуток времени.

 

Нередко хемофобия становится намного опаснее собственно химиката! В последней четверти XX века жителей Старого Света охватила паника, вызванная использованием в продуктах питания различных добавок, которые на упаковке маркируются буквой Е. С тех пор об этих самых «Е-шках» было рождено немало страшилок. А между тем многие из них совершенно безопасны, необходимы и даже полезны! Нередко за пугающими обывателя «Е-шками» прячутся хорошо знакомые витамины, антиоксиданты и просто натуральные красители, выделенные из плодов, цветов, листьев или корней растений. Даже самое что ни на есть всамделишное молодильное биояблочко, снятое с дерева, произрастающего в предгорьях Альп на плодородных почвах (без использования какой-либо «химии») и хрустально-чистой родниковой воде, естественно опыляемое натуральными пчёлами, просто напичкано химическими веществами, которые входят в список пищевых добавок с меткой «Е». Среди них яблочная (Е296), лимонная (Е330), аскорбиновая (Е300), винная (Е334), уксусная (Е260), пропионовая (Е280), молочная (Е270), янтарная (Е363) кислоты, витамин C (он же аскорбиновая кислота, Е300), B2 (рибофлавин, Е101), PP (ниацин, Е375), E (токоферол, Е307). 

 

А ещё красители антоциан (Е163), каротин (Е160а), танин (Е181), бетанин (Е162), а также используемый в качестве желирующего агента, стабилизатора и загустителя пектин (Е440) и масса ароматизаторов, относящихся к классам сложных эфиров, альдегидов, кетонов и спиртов. 

 

Многие добавки имеют природное происхождение, но есть и получаемые синтетически. Однако хемофобу подчас бывает трудно объяснить, что витамин С, получаемый из глюкозы десятками тысяч тонн в год, ничем не отличается от природного витамина С, выделенного из лепестков нежнейшей розы, увековеченной в поэтических легендах.

 

«Ну, хорошо, — скажет напуганный химией человек, вынужденный согласиться с её ключевой ролью в современном мире, — а что делать с ядовитыми выбросами и химическими отходами, взрывами и авариями подобно Бхопальской катастрофе, которые время от времени происходят на химических заводах? Как быть с пищевыми добавками, которые считались прежде безвредными, но затем были признаны опасными и стали запрещёнными? Как получить лекарство, которое лечит, а не калечит, чтобы не повторить чудовищную талидомидовую трагедию?».  Талидомид — выпускавшийся в конце 1950 —  начале 1960-х годов седативный препарат, приём которого беременными женщинами привёл к рождению детей с физическим уродством (только в Германии известно более 10 000 случаев).

 

По мнению лауреата Нобелевской премии по химии Роалда Хоффмана, всё это естественно, поскольку создаваемые человеком молекулы могут как спасать, так и вредить. Открытия химии позволяют изменить жизнь человека. Люди ждут этих изменений и одновременно боятся их. Что же делать? Профессор Хоффман полагает, что мы должны рассматривать каждый случай причинения вреда, каждый страх как возможность понимать химию, а значит, перестать бояться её.

 

 

Каждый из нас в той или иной степени — химик. Мы превращаемся в химиков, когда затеваем генеральную уборку, начинаем стирку или колдуем на кухне. Кулинарный рецепт какого-либо изысканного блюда очень напоминает обычную методику проведения химического эксперимента в лаборатории. 

 

Вот алгоритм действий, которого должен придерживаться химик, чтобы успешно осуществить магнийорганический синтез: в колбу помещают 3 г магния в виде стружек, наливают 20 мл эфира и 2 мл бромбензола. Когда реакция начнётся, приливают раствор C6H5Br, постоянно перемешивая, чтобы эфир слабо кипел. Вливают охлаждённый раствор кетона. Смесь нагревают 30 минут на водяной бане, охлаждают водой со льдом и разлагают 5%-ной соляной кислотой. Эфирный слой отделяют, промывают раствором соды и отгоняют растворитель. Застывший после охлаждения продукт сушат на воздухе и перекристаллизовывают.

 

А вот как кулинарная книга советует готовить домашнее мороженое: для его получения потребуется сахарная пудра, яйца,  молоко,  200 г  шоколада,  150 мл жирных сливок, вода. Три яичных желтка взбить с сахарной пудрой, в эту массу влить 300 мл горячего молока, постоянно перемешивая, и нагревать на слабом огне до загустения, затем охладить. На водяной бане растворить в воде наломанный кусочками шоколад, взбить сливки. В остывший крем положить сначала шоколад, а затем сливки. Вылить в форму и заморозить. Мороженое готово.

 

Обыватель даже не замечает, что говорит с профессиональными химиками на одном языке, использует одни и те же термины! Более того, слова «химия» или «химический» встречаются в нашей речи ежедневно. Так, в отделе бытовой химии торгового центра мы выбираем стиральный порошок или шампунь, в другом павильоне приобретаем ядохимикаты для дачного участка, заливаем в автомобиль бензин, произведённый на нефтехимическом заводе, в аптеке покупаем лекарства химико-фармацевтических концернов, отдаём вещи в химчистку, выкраиваем время для того, чтобы сделать химическую завивку, спешим в поликлинику, чтобы сдать кровь на биохимический анализ…

 

Химия повсюду! «Попытка обойтись без химии столь же наивна, как попытка остановить мир и выйти на остановке» — полагал английский физикохимик, нобелевский лауреат Джордж Портер. Откуда же такое негативное отношение к этой науке? Ответ очевиден и прост: от недостатка знаний. Незнание порождает страх, и напротив, знание, как известно, есть сила, способная его развеять. Но откуда эта необразованность в сегодняшнем мире, когда найти нужное знание в большинстве случаев не составляет проблемы? Парадоксально, но она происходит от избытка информации. 

 

В информационном океане, наполняемом Интернетом, телевидением, радио и газетами, порой трудно услышать голос учёного или эксперта. Как же быть? Выступая в 1985 году на конгрессе IUPAC, Джордж Портер говорил, что «нам следует вновь обратиться к школьному образованию, особенно на самом элементарном уровне. Это должно стать одной из самых важных задач химиков на ближайшие десятилетия». Не правда ли, звучит актуально и сегодня?

 

Одно из слагаемых решения этой задачи — выпуск интересных учебников, научно-популярных  книг  и  журналов. Представляя в начале XX века книгу нобелевского лауреата Вильгельма Оствальда, редактор Санкт-Петербургского издательства «Вестник знания» Вильгельм Битнер писал:  «Предлагаемая  "Школа  химiи" знаменитого лейпцигского профессора Оствальда представляет собой сочетание редкой способности популяризации знания [для] неподготовленных читателей с безусловной научностью изложения. При этом читатель, беря в руки эту книгу, может смело положиться, что здесь он найдёт картину современного положения науки, а не те устарелые, по крайней мере десять лет тому назад, оставленные воззрения, которые обыкновенно наполняют наши официальные учебники».

 

Именно таким должен быть и современный учебник. Совершенно очевидно, что фундаментальные основы химии сохранятся, стремление ниспровергнуть их следует рассматривать не иначе как дерзость. А вот принести в класс вести из научных лабораторий, появившиеся сначала на страницах научных и научно-популярных изданий, — задача учителя. Мне не раз доводилось видеть горящие глаза учеников, когда, изучая сложные темы углублённого курса химии, мы заглядывали и в научно-популярный журнал, и в университетский учебник. И как высшая награда — восклицание лицеиста или гимназиста: «Я понял!» или «Я поняла!». Счастливые, эти «почитатели химии» пополняли ряды хемофилов.

 

Может показаться абсурдным утверждение, что человеческое счастье тоже имеет химическую природу. Однако в середине XX века учёные обнаружили, что состояние полной удовлетворённости и блаженства есть результат биохимических процессов, которыми управляют так называемые гормоны счастья. 

 

Например, повышенное количество «химикатов счастья», прежде всего окситоцина, производят влюблённые, а тот, кто «светится от счастья», не испытывает  дефицита  серотонина.  И напротив, снижение уровня дофамина может послужить причиной неудачи на экзамене, а недостаток эндорфинов вызывает апатию. В начале XXI века преподаватель химии из Канады Пенни Лекутер и американский химик Джей Берресон выступили с сенсационным заявлением. В аннотации к их книге «Пуговицы Наполеона» подчёркивается, что решающее влияние на ход мировой истории оказали вовсе не цари или народные массы. На нескольких примерах они показали, что миром правит химия. 

 

«Невидимые глазу молекулы приводят в движение народы, армии и флоты, рождают и обращают в прах города и целые цивилизации, двигают горы и толкают людей на великие подвиги, чудовищные преступления и грандиозные авантюры...».

 

Когда самый закоренелый хемофоб признает, что химия — это наша жизнь, что она везде — вокруг и внутри нас, он захочет её узнать поближе, а узнав, перестанет бояться и, быть может (почему бы и нет?), полюбит её. И тогда в семье хемофилов прибудет.