Происхождение человека и половой отбор

Характер предлагаемого сочинения может быть лучше всего понят из краткого отчета о том, как оно было написано. В продолжение многих лет я собирал заметки о происхождении человека без всякого намерения опубликовать что-либо по этому вопросу,— скорее с намерением не выпускать моих заметок в свет, так как я полагал, что они могли бы только усилить предубеждения, существовавшие против моих взглядов. Мне казалось достаточным указать в первом издании моего сочинения «О происхождении видов», что этот труд «прольет свет на происхождение человека и его историю». Этим было уже сказано, что при всяком общем выводе, касающемся способа появления организмов на земле, человека необходимо рассматривать наряду с другими организованными существами. 

 

Теперь вопрос принял совершенно другой вид. Если такой естествоиспытатель, как Карл Фогт, решается сказать в своей речи, в качестве президента Национального института в Женеве (1869):

 

«Никто, по крайней мере в Европе, не рискует больше поддерживать представления о независимом сотворении отдельных видов», то ясно, что, по крайней мере, большое число естествоиспытателей должно уже признать в существующих видах видоизмененных потомков других видов, и это особенно относится к молодым, приобретающим известность естествоиспытателям. Большинство признает влияние естественного отбора, хотя некоторые думают — справедливо или нет, решит будущее,— что я сильно преувеличил его значение. К сожалению, многие из более старых и уважаемых ведущих естествоиспытателей все еще продолжают отвергать эволюцию в какой бы то ни было форме.

 

Вследствие того, что этц воззрения приняты в настоящее время большинством натуралистов, и в конечном счете к ним примкнут, как это обычно бывает, и многие другие, не являющиеся учеными, я решился собрать мои заметки в одно целое, чтобы иметь возможность проследить, насколько общие выводы, к которым я пришел в моих прежних сочинениях, могут быть применены к человеку. Это мне казалось тем более желательным, что я еще ни разу преднамеренно не прилагал моих взглядов к какому-либо виду в отдельности. Когда мы останавливаем наше внимание на какой-нибудь одной форме, мы лишаемся могучих доводов, которые могут быть почерпнуты из природы сродства, соединяющего целые группы организмов в одно целое, из их географического распределения в прошлом и настоящем и из их геологической последовательности. Таким образом, приходится ограничиться рассмотрением гомологических структур, зародышевого развития и рудиментарных органов того вида, который мы взялись исследовать, все равно, будет ли это человек или другое животное. Но и эти богатые группы фактов дают уже, как мне кажется,обширные и убедительные доказательства в пользу принципа постепенного развития. Тем не менее не следует терять из виду сильной поддержки, которую можно было бы найти в других аргументах.

 

Основная цель этого сочинения заключается в том, чтобы, во-первых, рассмотреть, произошел ли человек, подобно другим видам, от какой-либо ранее существовавшей формы; во-вторых, проследить способ его развития и, в-третьих, оценить значение различий между так называемыми человеческими расами. Так как я намерен ограничиться этими задачами, то отпадает необходимость описывать во всех деталях различия между многочисленными человеческими расами,— громадный вопрос, который был разработан с большой полнотой во многих превосходных сочинениях. Глубокая древность человека была в новейшее время доказана работами целого ряда авторитетов, начиная с г-на Буше де-Перта; этот факт составляет необходимую основу для понимания происхождения человека. Я считаю этот вопрос решенным и могу указать моим читателям, желающим познакомиться с ним ближе, на превосходные сочинения сэра Чарлза Ляйелля, сэра Джона Лёббока и др. Равным об разом мне придется лишь слегка коснуться различий между человеком и человекообразными обезьянами, потому что профессор Гёксли, по мнению наиболее компетентных судей, окончательно доказал, что по каждому из видимых признаков человек отличается от высших обезьян менее, чем последние от низших членов того же отряда приматов.

 

В этом сочинении едва ли встретятся оригинальные факты, относящиеся к человеку, но тан как выводы, к которым я пришел при составлении беглого очерка, показались мне интересными, то я подумал, что они могут заинтересовать и других. Много раз высказывалось с уверен ностью мнение, что происхождение человека никогда не будет узнано.

 

Невежеству удается внушить доверие чаще, чем знанию, и обыкновенно не те, которые знают много, а те, которые знают мало, всего увереннее заявляют, что та или другая задача никогда не будет решена наукой. Тем не менее мысль, что человек наравне с другими видами является потомком какой-либо древней низшей и вымершей формы, вовсе не нова. Ламарк много времени тому назад пришел к такому заключению, и оно поддерживается теперь многими знаменитыми естествоиспытателями и философами, как, например, Уоллесом, Гёксли, Ляйеллем, Фогтом, Лёббоком, Бюхнером, Ролле и др. (*), в особенности же Геккелем. Последний, кроме своего превосходного сочинения «Generelle Morphologie» (1866), издал в недавнее время (1868 и второе издание в 1870) свою «Nattirliche Schopfungsgeschichte», в которой он всесторонне разо брал родословную человека. Если бы эта книга появилась прежде, чем было написано мое сочинение, я, по всей вероятности, не окончил бы его. Почти все выводы, к которым я пришел, подтверждаются Геккелем, и его знания во многих отношениях гораздо полнее моих. Везде, где я воспользовался какими-либо фактами или взглядами из сочинений проф. Геккеля, я упоминаю в тексте его имя; прочие утверждения оставлены мной в том виде, как они первоначально находились в моей рукописи; в некоторых местах будут помещены в примечаниях ссылки на его сочинения для подтверждения более сомнительных или интересных вопросов.

 

В продолжение многих лет мне казалось в высшей степени вероятным, что половой отбор играл важную роль в дифференцировке человеческих рас. Тем не менее в «Происхождении видов» (1-е изд., стр.199) я ограничился кратким сообщением о моем взгляде. Когда же я впоследствии стал применять его к человеку, мне показалось необходимым разобрать этот вопрос во всей его полноте (2). Вследствие этого вторая часть предлагаемого сочцнения, посвященная половому отбору, растянулась до огромных размеров сравнительно с первой частью. Но этого нельзя было избежать.

 

Я намеревался сначала приложить к настоящему сочинению очерк о способах выражения различных эмоций у человека и болеее низко организованных животных. Мое внимание было обращено на этот предмет много лет тому назад превосходным сочинением сэра Чарлза Белла. Этот знаменитый анатом утверждает, что человек обладает известными мышцами единственно для выражения своих эмоций. Так как это мнение стоит в явном противоречии со взглядом, что человек произошел от другой, низшей формы, то мне было необходимо заняться им ближе.

 

Равным образом я хотел убедиться, насколько одинаково выражаются одни и те же эмоции у различных человеческих рас. Но вследствие значительного объема настоящего сочинения я счел лучшим отложить мой очерк, для того чтобы опубликовать его отдельно.

Ч. Дарвин